Метлицкий, Борис Григорьевич
| Борис Григорьевич Метлицкий | |||
| Род деятельности: | |||
|---|---|---|---|
| Место рождения: | |||
| Гражданство: | |||
| Награды и премии: |
| ||
Бори́с Григо́рьевич Метли́цкий (1919—1995) — советский и российский писатель-краевед, историк, журналист, коллекционер, популяризатор петербургской истории, член Союза журналистов[1], заслуженный работник культуры Российской Федерации.
Содержание
Биография
Родился 10 сентября 1919 года в Петрограде в семье железнодорожника Григория Антоновича (1892—1937) и Аделаиды Ивановны (1896—1971) Метлицких. Отец Бориса в 1930-х годах занимал должность начальника 2-го отделения пассажирской службы Ленинград-Московской линии Октябрьской железной дороги, пока в сентябре 1937 года не был репрессирован[2]. Борис, только что окончивший среднюю школу и поступивший в Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта, был отчислен из вуза как сын «врага народа». Вместе с матерью они были высланы в село Емецк Архангельской области. Незадолго до Великой Отечественной войны им разрешили перебраться в Великие Луки, откуда они одним из последних эшелонов успели эвакуироваться в город Маркс в Поволжье.
Вернувшись после войны в Великие Луки, Б. Метлицкий стал работать нештатным корреспондентом местной газеты «Великолукская правда». Однако в конце 1940-х годов его вместе с матерью снова выслали, на этот раз в село Боровское Кустанайской области.
Окончательно семья вернулась в Ленинград в 1955 году. С этого же года Б. Г. Метлицкий стал работать нештатным корреспондентом главной городской газеты — «Ленинградская правда». В 1968 году был принят в штат газеты «Вечерний Ленинград» в качестве литературного сотрудника отдела литературы и искусства. Работая в этой газете, Б. Г. Метлицкий создал и долгое время вёл на её страницах раздел «Панорама», посвящённый вопросам городской истории, этнографии, краеведения.
На протяжении многих лет Борис Метлицкий работал в газете «Ленинградская правда», а с 1991 года — в воссозданных на её базе «Санкт-Петербургских ведомостях». 11 июля 1980 года[3] он встал у истоков известной в Северной столице газетной рубрики «Пулковский меридиан», явившейся логическим продолжением «Панорамы»[4]. На этой странице регулярно публиковались уникальные исторические документы, впервые извлечённые из архивов, результаты серьёзных исследований, восполняющих белые пятна петербургского прошлого. Так, Борис Григорьевич, работая над старыми документами, чертежами и фотографиями, смог установить авторство Джакомо Кваренги в строительстве Литовского рынка в Петербурге[5][6]. В обновлённой газете рубрика была переименована в «Наследие», и Борис Метлицкий продолжал вести её до своей кончины осенью 1995 года. Нередко опубликованные в «Наследии» статьи становились затем основой для солидных печатных трудов[7].
Борис Метлицкий с юношеских лет увлекался коллекционированием грампластинок. Ранние экземпляры коллекции из-за нескольких ссылок не уцелели, но после 1955 года, когда ничто уже не мешало её пополнять, Б. Г. Метлицким был собран богатый музыкальный материал (более 10 тысяч единиц хранения), отражающий историю Ленинграда — Петербурга в грамзаписи. Сохранённые им уникальные фонодокументы периода ленинградской блокады показывают героизм защитников города, в том числе и деятелей культуры. В 1989—1990 годах он вёл на 1-м канале Центрального телевидения популярную передачу «Это было, было...»[8][9], в которой использовал материалы своего музыкального собрания[10], выступал на радио с рассказами об именитых или забытых певцах[11].
7 декабря 1995 года вышел Указ Президента России о присвоении Б. Г. Метлицкому почётного звания «Заслуженный работник культуры Российской Федерации» за заслуги в области культуры и многолетнюю плодотворную работу[12]. Однако Указ уже не застал журналиста в живых: Борис Григорьевич Метлицкий умер 13 ноября 1995 года на 77-м году жизни. Похоронен на Ново-Волковском кладбище.
Библиография
- Метлицкий Б. Г. Об Охте. — Л.: Лениздат, 1964. — 122 с.: ил. — (Там, где были окраины; кн. 4).[13]
- Метлицкий Б. Г. Снова в Петрограде: о пребывании В. И. Ленина в Петрограде 12—13 марта 1919 г.[14]
- Метлицкий Б. Г. Театр имени Горького. — Л.: Лениздат, 1965. — 44 с., ил. (Туристу о Ленинграде).
- Метлицкий Б. Г. Один день в Петрограде: рассказ о последнем приезде В. И. Ленина в Петроград 19 июля 1920 г. — Л.: Лениздат, 1967. — 118 с.[14]
- [lib.ru/NTL/PUTEWODITELI/leningrad_1986.txt Метлицкий Б. Г. По ленинским адресам. — В кн.: Ленинград: Путеводитель / Сост. В. А. Витязева, Б. М. Кириков. — Л., 1986. — С. 75—84.]
- Метлицкий Б. Г. Реставрация: два этажа неожиданностей // Санкт-Петербургские ведомости. — 17.08.1994.
Напишите отзыв о статье "Метлицкий, Борис Григорьевич"
Примечания
- ↑ [www.nlr.ru/coll/manuscript/fonds_list.pdf Аннотированный список фондов отдела рукописей РНБ]
- ↑ [visz.nlr.ru/searchword.php?qs=%ED%EA%E2%E4&rpp=20&p=1404&razdel=1 Метлицкий Григорий Антонович // Возвращённые имена]
- ↑ Пулковский меридиан № 8 (150) // Ленинградская правда. — № 97 (21939). — 26.04.1987. — С. 4.
- ↑ [lenizdat.ru/articles/1075044/ Смирнова И. «Санкт-Петербургские ведомости» выпустили спецвыпуск ко Дню города // Лениздат.ру. — 27.05.2009.]
- ↑ Метлицкий Б. Автор — Джакомо Кваренги // Ленинградская правда. — 1983. — 2 апреля. — С. 4.
- ↑ [virtualpetersburg.ru/litovskij-rynok-chast-4/ Зуев Г. Литовский рынок / В кн. Петербургская Коломна]
- ↑ [www.spbvedomosti.ru/print.htm?id=10250672@SV_Articles Шерих Д. 1000! // Санкт-Петербургские ведомости. — № 098. — 30.05.2008.]
- ↑ [tv.dvdmag.ru/index.asp?comm=14&num=191723&categor=59 Это было, было… // Кино В Сеть]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=eFpXaIAgmaI «Звёзды зажигаются в Ленинграде» (фильм-концерт) (1993)]
- ↑ [www.ruscircus.ru/news/prep/cgi/encyc?func=text&sellet=%CA&selword=2224 Коллекционер // Эстрада России: XX век: энциклопедия / Под ред. Е. Д. Уваровой]
- ↑ [www.spbvedomosti.ru/print.htm?id=10238864@SV_Articles Антонов В. С видом на Исаакий // Санкт-Петербургские ведомости. — № 187. — 06.10.2006.]
- ↑ [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1153539 Указ Президента РФ от 07.12.1995 № 1222 «О награждении государственными наградами Российской Федерации». — С. 13.]
- ↑ [kr-cbs.ru/krasnogvardejskij_rajon/#1 Красногвардейский район || ЦБС Красногвардейского района]
- ↑ 1 2 libcat.bas-net.by/opac/pls/!search.http_keyword?query=a001a=%22BY-CNB-ar868198%22&lst_siz=20
Ссылки
- [www.karelkurs.narod.ru/files/pesni.en.html Степаков В. Н. Песни финской войны // Новый часовой. — 1999. — № 8—9.]
- [museumlenin.ru/news/921-sibirskij-pervoproxodec-ivan-posnik-i-ego-potomki.html Сибирский первопроходец Иван Посник и его потомки // Дом-музей Ленина]
- [www.liveinternet.ru/journalshowcomments.php?journalid=3206124&jpostid=109889463 Ленинград. 1977. Комплект из 21 цветной открытки. Автор текста Б. Г. Метлицкий. // Liveinternet.ru]
Отрывок, характеризующий Метлицкий, Борис Григорьевич
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.
После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
