Советская Россия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Российская Советская Республика[1],
Российская Федеративная республика[2],
Советская Республика России[3],
Российская Советская Республика[4],
Российская Федеративная Советская Республика[5],
Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика[6]
федеративная советская республика

25 октября (7 ноября) 1917 — 30 декабря 1922



Флаг РСФСР в 1918—1937 гг. Герб РСФСР в 1918—1920 годах
Гимн
Рабочая Марсельеза (1917—1918)
Интернационал (с 1918)

РСФСР в 1922 году
Столица Петроград;
с 12 марта 1918 — Москва
Язык(и) русский
Религия светское государство
Форма правления советская республика
Председатель ВЦИК
 - 27 октября (9 ноября)—8 ноября (21 ноября) 1917 Л. Б. Каменев
 - 8 ноября (21 ноября) 191716 марта 1919 Я. М. Свердлов
 - 16—30 марта 1919 М. Ф. Владимирский (и. о.)
 - с 30 марта 1919 М. И. Калинин
Председатель СНК РСФСР В. И. Ленин
Валюта совзнак
Крупнейшие города Петроград
Москва
Нижний Новгород
Ростов-на-Дону
История
 - 25 октября (7 ноября) 1917 г. Октябрьская революция
 - 10 июля 1918 г. Принятие конституции республики. Провозглашение федеративного устройства.
 - 30 декабря 1922 г. Образование СССР.
Крупнейшие города Петроград
Москва
Нижний Новгород
Ростов-на-Дону
К:Появились в 1917 годуК:Исчезли в 1922 году

Советская Россия — неофициальное наименование[7] самостоятельного социалистического российского государства в период после Октябрьской революции 1917 года и до образования СССР в 1922 году (с 19 июля 1918 официально — РСФСР[8]).

Кроме того, в расширительном толковании, особенно в зарубежной прессе, Советской Россией в последующем часто именовался весь СССР (или РСФСР в его составе).

В настоящее время термин «Советская Россия» используется разными историками в различных смыслах, в зависимости от контекста излагаемых материалов.





Официальное название государства

 История России

Восточные славяне, народ русь
Древнерусское государство (IXXIII века)
Удельная Русь (XIIXVI века), объединение

Новгородская республика (11361478)

Владимирское княжество (11571389)

Великое княжество Литовское (12361795)

Московское княжество (12631547)

Русское царство (15471721)
Российская империя (17211917)
Российская республика (1917)
Гражданская война
РСФСР
(19171922)
Российское государство
(19181920)
СССР (19221991)
Российская Федерация1991)

Наименования | Правители | Хронология
Портал «Россия»

Происхождение названия

С октября 1917 по июль 1918 года новое государство было оформлено слабо. До 20 апреля 1918 года отсутствовали официально утверждённые государственный флаг (даже общепризнанный символ революции — простой красный флаг — не был официально утверждён) и герб (на печатях первых советских учреждений нередко встречается изображение двуглавого орла[9]). До 19 июля 1918 не было конституции. В различных государственных документах само государство именовалось по-разному (см. ниже), в административно-территориальном делении государства было полнейшее разнообразие, граничащее с неразберихой. Часто на одной и той же территории одновременно действовало несколько советов «рабочих», «солдатских» или «крестьянских» депутатов в любом сочетании, и прочих революционных органов власти, вроде реввоенсоветов, исполнительных комитетов и т. п., которые часто игнорировали решения друг друга. Нередко отдельные губернии или национальные области провозглашали себя независимыми «советскими» республиками. Поэтому наиболее адекватно состояние первого социалистического государства в этот период (по крайней мере, до принятия первой Конституции) отражают следующие неофициальные наименования: Советская Россия, Республика Советов, Страна Советов (или получившие широкое распространение в рядах Белого движения, в том числе, в белогвардейской прессе, уничижительные термины «Советы», «совдепия» — от нового революционного словечка «Совдеп» (Совет Депутатов), то есть буквально: страна Советов Депутатов). В последующем термин Страна Советов надолго стал общеупотребимым синонимом понятия Советская Россия или всего СССР.

Советский — значит: представляющий, имеющий отношение к Советам «рабочих», «солдатских», «матросских» или «крестьянских» депутатов, в последующем названных Советами народных депутатов.

Принятие официального названия

Постановлением II-го Всероссийского Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов 25 октября (7 ноября1917 года на территории Российской республики провозглашена Российская Советская Республика. Однако в последующем государство называлось по-разному:

Россия, Российская республика[10],
Российская Федеративная республика[2],
Советская Республика России[3],
Российская Советская Республика[4],
Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика[11]
Российская Федеративная Советская Республика[5].

Эти наименования часто существовали одновременно. Так, утвержденной 18 января (31 января1918 года III Съездом Советов «Декларацией прав трудящегося и эксплуатируемого народа» унитарное государство Российская Советская Республика объявлялось федерацией. Позже в ряде документов указывалась "Российская Социалистическая Республика (например, в Договоре с Финляндской Социалистической Рабочей Республикой от 1 марта 1918 года[12]).

V Всероссийский съезд Советов 10 июля 1918 года принял первую Конституцию РСФСР, вступившую в силу 19 июля 1918 года[6], в соответствии с которой закреплялось официальное названием страны: Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика (РСФСР), видоизменённое третьей Конституцией РСФСР от 21 января 1937 года в следующее: Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика.

История

25 октября (7 ноября) 1917 года произошла Октябрьская революция.

Открывшийся в тот же день Второй Всероссийский съезд Советов создал Совет Народных Комиссаров (Совнарком), в который вошли только большевики во главе с В. Лениным. Съезд также избрал новый состав ВЦИК под председательством Л. Каменева, в котором большевики заняли 70 мест из 100, и принял декреты о мире и о земле.

II съезд Советов представлял только рабочих и солдатских депутатов, II съезд крестьянских депутатов прошёл независимо 26 ноября — 10 декабря (9—23 декабря), и его большинство было эсеровским[13], что вызвало ожесточённую борьбу с большевиками на Съезде. При подготовке к Съезду большевики потребовали от мандатной комиссии включить в состав Съезда также представителей воинских частей, настроенных в основном пробольшевистски.

4 декабря этот съезд раскололся: его «левое» (большевики и левые эсеры) и «правое» крыло (правые эсеры и эсеры центра) начинают заседать раздельно. 6 декабря «левая» часть Съезда объявляет себя единственным законным Съездом, и в течение 6-8 декабря полностью парализовали деятельность ЦИК «правой» части Съезда. Без помощи левых эсеров, как «крестьянской» партии большевики были бы не в состоянии организовать достаточно сильное «левое крыло» II Съезда Советов крестьянских депутатов. В качестве благодарности большевики предложили левым эсерам войти в состав Совнаркома.

4 декабря Совнарком признал Народную Украинскую республику и её право отделиться от России[14].

15 декабря 1917 года объединились ЦИК II Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, и ЦИК II Съезда Советов крестьянских депутатов[15].

18 декабря постановлением «О Финляндской республике» Совнарком признал независимость Финляндии[16].

Учредительное собрание

Практически немедленно после прихода к власти, уже 27 октября, большевистский Совнарком принимает постановление о проведении 12 ноября выборов в Учредительное собрание.

Результат выборов наглядно показал расстановку симпатий избирателей в стране. В Петрограде и Москве большевики получили относительное большинство голосов (45 % и 48 % соответственно), в больших промышленных городах — в среднем 53,1 %. В Северном и Западном фронтах, на Балтийском флоте большевики также набрали абсолютное большинство голосов (56 %, 67 % и 58,2 % соответственно). В то же время в целом по стране эсеры (правые и центристы) набрали абсолютное большинство в 51,7 % голосов. Большевистско-левоэсеровская коалиция набрала 38,5 % мандатов.

26 ноября большевистский Совнарком выпустил постановление, согласно которому для деятельности Собрания требуется кворум в 400 делегатов. 28 ноября в Петрограде собрались 60 делегатов, в основном — правых эсеров, которые попытались начать работу Собрания. В тот же день Совнарком объявил вне закона партию кадетов, выпустив декрет «Об аресте вождей гражданской войны против революции»[17]. Была закрыта кадетская газета «Речь», которая через две недели вновь открылась под названием «Наш век»[18]. 29 ноября большевистский Совнарком запретил «частные совещания» делегатов Учредительного Собрания. Тогда же правые эсеры сформировали «Союз защиты Учредительного собрания».

5 января 1918 года Учредительное собрание открылось, но в тот же день было распущено решением ВЦИК. В январе 1918 года ЦИК, избранный «левой» частью II Съезда Советов крестьянских депутатов, созвал III Съезд, по своему составу уже практически поголовно большевистско-левоэсеровский. Оба III Съезда Советов (крестьянских депутатов и рабочих и солдатских депутатов) объединились в один III Съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

Гражданская война и интервенция

В течение Гражданской войны против большевиков сражались сторонники Белого движения, казачество, в неё также были вовлечены вооружённые силы 14 иностранных государств (интервенты). Гражданская война способствовала утверждению военно-коммунистических принципов организации общества, системы производства и распределения.

По результатам революции и Гражданской войны территории Западной Украины и Западной Белоруссии были заняты восстановившей свою независимость Польшей и вошли в её состав. Бессарабия была аннексирована Румынией. Карсская область отошла к Турции. На территориях ранее входивших в состав России Великого княжества Финляндского, Ковенской, Сувалкской, Лифляндской, Эстляндской и Курляндской губерний были образованы независимые государства. В то же время центральная власть к 1922 году восстановила контроль над Закавказьем и Средней Азией, японские и американские интервенты были изгнаны с Дальнего Востока, турецкие и британские войска покинули территорию Армении и Азербайджана.

Главы государства

По конституции РСФСР 1918 года высшей властью в РСФСР являлся Всероссийский съезд Советов.

Председатели Всероссийского центрального исполнительного комитета

Председатели Совета народных комиссаров

Административно-территориальное деление

Первоначально в Советской России сохранялось старое административно-территориальное деление, основными единицами которого были губернии и области. В конце 1917—1918 на территории РСФСР возникли областные объединения Советов и государственные образования, называемые советскими республиками[8].

Одной из первых была Туркестанская Советская республика, которая была провозглашена весной 1918 года. В этот же период возникли Донецко-Криворожская, Терская, Кубано-Черноморская, Донская, Таврическая Советские республики, которые считались частями Российской Федерации. Эти республики не имели чёткого правового статуса. Все они, кроме Туркестанской Советской республики, в 1918 г. прекратили своё существование под ударами интервентов и белогвардейцев и не были восстановлены[20][21].

В этот же период возникают Западное, Уральское, Северное, Московское и другие областные объединения. В частности, Московская область была федерацией четырнадцати губернских советов, у каждой губернии был свой Совет Народных Комиссаров, который подчинялся Московскому областному Совету Народных Комиссаров. Эти объединения существовали до 1919 г[20][21].

Также создавались государственные образования по национальному признаку. Во второй половине 1918 года появилась такая форма автономии, как трудовая коммуна, а с 1920 года начинает широко применяться другая форма автономии — автономная область. В конце 1918 года была образована Трудовая коммуна Немцев Поволжья. В 1919 году в составе РСФСР создаются Башкирская АССР, а в 1920—1921 годах — Киргизская (Казахская) АССР, Татарская, Дагестанская, Горская автономные республики, Карельская трудовая коммуна, Чувашская, Калмыцкая, Марийская, Вотская (Удмуртская) автономные области. В 1921—1922 годах в составе РСФСР были образованы Якутская АССР, а также автономные области: Карачаево-Черкесская, Кабардино-Балкарская, Коми, Монголо-Бурятская[22].

Вооружённые силы

Взаимоотношения РСФСР с самостоятельными советскими республиками

В начале 1919 года в государствах Украины, Белоруссии, Эстонии, Латвии и Литвы установилась советская власть. РСФСР рассматривала эти государства как суверенные и вступила с ними в тесные отношения, касавшиеся решения военных, экономических и других проблем. В июне 1919 г. был принят декрет ВЦИК «Об объединении Советских Республик: России, Украины, Латвии, Литвы, Белоруссии для борьбы с мировым империализмом». В соответствии с ним объединению подлежали республиканские органы военной организации и военного командования, СНХ, наркоматы финансов, труда, путей сообщения. Для руководства этими отраслями предусматривалось создание единых коллегий. К 1920 году в Литве, Эстонии и Латвии советская власть была ликвидирована и союзные отношения прекратились[20].

В дальнейшем отношения между РСФСР и советскими республиками развивались в рамках двусторонних договорных отношений. Первым в декабре 1920 г. был заключен союзный договор между РСФСР и УССР, в январе 1921 г. подобный договор был заключён между РСФСР и БССР, а затем с другими советскими республиками. В частности, «Союзный рабоче-крестьянский договор между РСФСР и УССР», утвержденный VIII Всероссийским съездом Советов 28 декабря 1920 г., предусматривал вступление республик в военный и хозяйственный союз. Объединенными объявлялись комиссариаты: военных и морских дел, ВСНХ, внешней торговли, финансов, труда, путей сообщения, почт и телеграфа. Эти комиссариаты должны были входить в состав СНК РСФСР, а в СНК УССР должны были иметь своих уполномоченных, которых утверждал и контролировал Украинский ЦИК и съезд Советов[21].

В Закавказье в 1920 — начале 1921 г. были созданы Азербайджанская ССР, Армянская ССР и Грузинская ССР. 8 декабря 1921 г. в Тбилиси заключается военная конвенция по военно-морским делам между РСФСР и советскими республиками Закавказья. 22 февраля 1922 г. в Москве прошло совещание представителей РСФСР, Украины, Белоруссии, Армении, Азербайджана, Грузии, ДВР, Бухарской и Хорезмской советских республик. Представители республик подписали протокол, который передавал РСФСР право представлять и защищать интересы всех республик, выступать на Генуэзской конференции от их имени и заключать от имени всех республик международные договоры и соглашения с участвующими в генуэзской конференции государствами, а также и со всеми другими[21][23].

Дальневосточная республика (ДВР) изначально была создана исходя из дипломатических соображений как буферное государство, чтобы избежать столкновения РСФСР с Японией. После того, как в октябре 1922 г. Народно-революционная армия ДВР победила интервентов и белогвардейцев, 14 ноября 1922 года Народное собрание ДВР постановило передать власть Советам и обратилось во ВЦИК с просьбой присоединить Дальний Восток к РСФСР. На следующий день, 15 ноября, территория ДВР была включена в состав РСФСР[20].

Объединение в СССР

30 декабря 1922 года РСФСР вместе с Украиной (УССР), Белоруссией (БССР) и республиками Закавказья (ЗСФСР) образовали Союз Советских Социалистических Республик (СССР).

См. также

Напишите отзыв о статье "Советская Россия"

Примечания

  1. Принято постановлением II-го Всероссийского Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов 25 октября (7 ноября1917 года
  2. 1 2 Положение СНК о земельных комитетах. Принято не позднее 12 (25) декабря 1917 года.
  3. 1 2 Декрет ВЦИК о роспуске Учредительного собрания 6 (19) января 1918.
  4. 1 2 «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа», принятая ВЦИК 3 (16) января 1918 года.
  5. 1 2 Основной закон о социализации земли принятый Президиумом ВЦИК и СНК 27 января (9 февраля) 1918 года.
  6. 1 2 [vivovoco.astronet.ru/VV/LAW/1918_W.HTM Конституция (Основной Закон) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики (Постановление V Всероссийского съезда Советов, принятое в заседании 10 июля 1918 г.), вступила в силу 19 июля 1918 г.]
  7. Несмотря на то, что в официальных документах название «Советская Россия» не применялось, оно нашло широкое применение в риторике и прессе указанного периода.
  8. 1 2 Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика // Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия, 1983. — С. 508—509.
  9. [ogeraldike.ru/books/item/f00/s00/z0000002/st006.shtml Драчук В. С. Рассказывает геральдика. — М.: Наука, 1977. — 256 с.] на сайте «ogeraldike.ru: Геральдика»
  10. Декрет СНК о суде от 22 ноября (5 декабря) 1917 года.
  11. Декрет ВЦИК об аннулировании государственных займов 21 января (3 февраля) 1918 года и Декрет о суде № 2 от 15 февраля 1918 года.
  12. [www.histdoc.net/history/ru/rabo.html Договоръ между Россійской и Финляндской Соціалистическими Республиками. Заключенъ въ гор. Петроградѣ (16-го Февр.) 1-го марта 1918 г.]
  13. Второй Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов — статья из Большой советской энциклопедии.
  14. О признании Советом народных комиссаров Народной Украинской республики и о предъявленном Центральной раде ультиматуме ввиду её контр-революционной деятельности. // Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1917 г., № 6, ст. 90.
  15. [wordweb.ru/hist_gos/03_02.htm II Всероссийский съезд рабочих и солдатских депутатов. Высшие органы власти]
  16. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1917 г., № 11, ст. 163.
  17. Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1917 г., № 5, ст. 70.
  18. Арестованные кадетские делегаты Учредительного собрания Шингарёв и Кокошин позже были самочинно убиты красногвардейцами и матросами
  19. [www.praviteli.org/rsfsr/rsfsr2/pamfilov.php Биография: Памфилов Константин Дмитриевич - Правители России и Советского Союза]
  20. 1 2 3 4 Глава 12. // История государства и права России. Учебник для вузов/ Под ред. Чибиряева С. А. — М.: Былина, 1998. — 412 с.
  21. 1 2 3 4 [www.i-u.ru/biblio/archive/grosul_obrasovanie/01.aspx Гражданская война // Гросул В. Я. Образование СССР (1917—1924 гг.)] — М.: ИТРК, 2007.
  22. [library201097.narod.ru/064/index1.html Конституционное право России:] учебник / Е. И. Козлова, О. Е. Кутафин. — М.: Юристъ, 2001. — С. 133.
  23. История государства и права России: Учебник /под редакцией Титова Ю. П. — М., 2000. — С. 333—334

Литература

  • Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика // Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия, 1983. — С. 508—509.
  • [www.pravo.vuzlib.net/book_z1839.html История государства и права России: Учебник] / под редакцией Титова Ю. П. — М., 2000. — 544 с.
  • Чистяков О. И. Становление «Российской Федерации» (1917—1922): Учебное пособие. — М.: Зерцало-М, 2003. — 352 с.
  • [constitution.garant.ru/science-work/modern/3988990/ Чистяков О. И. Конституция РСФСР 1918 года.] — (изд. 2-е, перераб.) — М.: Зерцало-М, 2003.
  • [klio.3dn.ru/publ/o_koncepcii_istorii_rossii_sovetskogo_perioda/3-1-0-233 Шуранов Н. П. О концепции истории России советского периода.]

Отрывок, характеризующий Советская Россия

– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.