Мунк, Эдуард

Эдуард Мунк

Эдуард Мунк (нем. Eduard Munk; 14 января 1803 — 3 мая 1871) — германский филолог, преподаватель, научный писатель.

Родился в Гросс-Глогау (ныне Глогув), по национальности был евреем. С 1815 года учился в евангелической гимназии в родном городе. В 1822 году поступил в университет в Бреслау, где изучал классическую филологию, в 1824 году перешёл в Берлинский университет. Докторскую степень получил в 1827 году в Галле. С 1827 года преподавал в королевской еврейской школе им. Вильгельма в Бреслау; в 1848 году эта школа была закрыта, а Мунк получил выходное пособие. С 1850 по 1857 год (с перерывами) без оплаты преподавал греческий язык в старших классах евангелической гимназии в Глогау, параллельно также преподавал философию в старших классах там же; позже был частным репетитором. В 1862 году получил почётное звание профессора. Был правоверным иудеем, отказался от перехода в христианство и потому не смог стать университетским профессором.

Был крупным знатоком классической античной литературы. Главные работы его авторства: «Die Metrik der Grechen und Römer» (Глогау, 1834), «Die natürliche Ordnung der Platonischen Schriften» (Берлин, 1857), «Geschichte d. griechischen Litteratur» (Берлин, 1849—50; 3-е издание — 1879—1880) и «Gesch. der römischen Litteratur» (1858—1861; 2-е издание — 1875—77).

Его двоюродный брат Соломон Мунк (Salomon Munk; 1802—1867) был профессором семитских языков в Коллеж де Франс; особенно прославился своими объяснениями талмудов Маймонида; он первый доказал, что арабский философ Авицеброн и еврейский поэт Габироль — одно и то же лицо. Главные работы: «Réflexions sur le culte des anciens Hébreux etc.» (Париж, 1838), «Palestine. Description géorgraphique, histoique et archéologique» (Париж, 1845); «Mélanges de philosophie juive et arabe» (Париж, 1859).

Источники

• Мунк, Эдуард // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• [jewishencyclopedia.com/articles/11218-munk-eduard Статья] в Еврейской энциклопедии  (англ.)

Отрывок, характеризующий Мунк, Эдуард

Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.