Олекте

Олекте
Олекте возле Рамавы
Характеристика
Длина	5.1 км
Бассейн	6,2 км²
[tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Олекте Водоток]
Исток	Даугава
— Координаты	56°52′26″ с. ш. 24°11′13″ в. д.56.87389° с. ш. 24.18694° в. д. / 56.87389; 24.18694 (Олекте, исток)
Устье	Плявниеккалнс
— Координаты	56°54′21″ с. ш. 24°09′28″ в. д.56.90583° с. ш. 24.15778° в. д. / 56.90583; 24.15778 (Олекте, устье)
Расположение
Водная система	Даугава
Страна	Латвия Латвия
Регион	Кекавский край
Район	Рижский район
— исток, — устье

К:Реки по алфавитуК:Водные объекты по алфавитуК:Реки до 10 км в длинуК:Карточка реки: нет статьи об устьеК:Карточка реки: исправить: Устье/Бассейн

О́лекте (латыш. Olekte) — левый приток Даугавы, в Кекавском крае, отделяет остров Акменьсала от берега. Истоком этой реки является Даугава, устье расположено в посёлке Плявниеккалнс, оно распадается на каналы, используемые огородами. На берегу реки расположено несколько населённых пунктов: Валдлаучи, Катлакалнс, Рамава, а также новые районы с частными домами Маконькалнс и Рудзайи.

Название

Название происходит от древней единицы измерения локоть (латыш. Olekts), потому что, видимо, очертание реки напоминает руку. Название реки не склоняется по русским падежам (искл.:Т.п. (кем? чем?) — олектей).

Экология

Русло реки загрязнено сточными водами, сбрасываемые очистными сооружениями «Даугава». До 1979 года река была естественным природным водотоком, пока не были построены водоочистные сооружения. Часть русла, протяжённостью 2 км была оглублена для осаждения коагулянта. Сточные воды сбрасывались до 1995 года.

Вопрос о санации русла и утилизации осадка поднимался ранее.

Литература

• Рига: Энциклопедия = Enciklopēdija «Rīga» / Гл. ред. П. П. Еран. — 1-е изд.. — Рига: Главная редакция энциклопедий, 1989. — С. 523. — 880 с. — 60 000 экз. — ISBN 5-89960-002-0.

Отрывок, характеризующий Олекте

– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.