Павлов, Николай Матвеевич

Николай Матвеевич Павлов
Дата рождения	9 апреля 1924(1924-04-09)
Место рождения	Заморино, Валдайский уезд, Новгородская губерния, РСФСР, СССР
Дата смерти	10 ноября 1978(1978-11-10) (54 года)
Место смерти	Запорожье, Украинская ССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1942—1947
Звание
Часть	86-й стрелковый полк
Командовал	взводом
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Николай Матвеевич Павлов (9 апреля 1924, Заморино, Новгородская губерния — 10 ноября 1978, Запорожье) — советский военнослужащий, участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы, исполняющий обязанности командира взвода 86-го стрелкового полка, гвардии младший сержант — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.

Биография

Родился 9 апреля 1924 года в деревне Заморино (ныне — Фировского района Тверской области). Окончил 4 класса. Работал лесорубом.

В августе 1942 года был призван в Красную Армию. С того же времени на фронте. Особо отличился на завершающем этапе войны, в боях на территории Румынии, Венгрии и Чехословакии.

6 сентября 1944 года пулемётчик мотоциклетного батальона 4-го отдельного гвардейского мотоциклетного полка гвардии младший сержант Павлов в боях за населённый пункт Кладово, рискуя жизнью, выдвинул пулемёт на выгодную позицию, внезапно открыл огонь по контратакующему противнику и обратил его в бегство. При отражении второй контратаки вынудил врага отступить с большими потерями. Приказом от 25 октября 1944 года гвардии младший сержант Павлов Николай Матвеевич награждён орденом Славы 3-й степени.

15-16 октября 1944 года гвардии младший сержант Павлов в бою за населённый пункт Коньяр подобрался к вражескому пулемёту и уничтожил его расчёт, чем содействовал овладению населённым пунктом. Приказом от 25 декабря 1944 года гвардии младший сержант Павлов Николай Матвеевич награждён орденом Славы 2-й степени.

В боях за освобождение Чехословакии в апреле 1945 года гвардии младший сержант Павлов исполнял обязанности командира взвода 86-го стрелкового полка. 29 апреля 1945 года в бою за населённый пункт Ивановиче он, возглавляя бойцов, ворвался на окраину населённого пункта и закрепился на занятом рубеже. При отражении контратак противника бойцы подбили вражеский танк, подавили 4 огневые точки, истребили свыше 20 противников, захватили 2 орудия, 6 пулемётов, 16 винтовок. В бою Павлов был ранен, но остался в строю.

После Победы продолжил службу в армии.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за исключительное мужество, отвагу и бесстрашие, проявленные на заключительном этапе Великой Отечественной войны в боях с вражескими захватчиками гвардии младший сержант Павлов Николай Матвеевич награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.

В 1947 Н. М. Павлов был демобилизован. Вернулся на родину. Работал на лесокомбинате. В 1958 году переехал в город Запорожье, где работал на заводе «Запорожсталь». Умер 10 ноября 1978 года. Похоронен на Капустяном кладбище в Запорожье.

Награды

• орден Славы 3-х степеней
• медаль «За отвагу» (25.10.1944), (20.01.1945)

Литература

• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=8341 Николай Матвеевич Павлов]. Сайт «Герои Страны». Проверено 4 июля 2014.

Отрывок, характеризующий Павлов, Николай Матвеевич

– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.