Пейчев, Геннадий Степанович
Поделись знанием:
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.
Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
| Геннадий Пейчев | |
| Основные сведения | |
|---|---|
| Работы и достижения | |
| Работал в городах | |
| Важнейшие постройки |
Мемориал памяти АПРК «Курск» на Серафимовском кладбище |
Пейчев, Геннадий Степанович — современный архитектор Санкт-Петербурга. Известен участием в установке различных мемориалов и памятных знаков. Сооружения, созданные при его участии, характеризуются высокой экспрессией и простотой форм.
Пейчев участвовал в ряде художественных выставок, в том числе «Петербург-2003», был упомянут в завещании В. Г. Козенюка как будущий продолжатель возведения памятника Александру Невскому, принимал участие в конкурсе проектов памятника И. А. Бродскому на Васильевском острове (получил третье место). На открытии пейчевских памятников можно было встретить многих государственных и общественных деятелей. Известность Пейчева привлекала к нему внимание злоумышленников, вскоре после открытия памятника морякам он был ограблен.
Основные работы
- Памятник зайцу (скульптор В. Петровичев) (Заячий остров, 2000);
- Памятник Александру Невскому (площадь Александра Невского, 2002);
- Мемориал памяти АПРК «Курск» на Серафимовском кладбище Петербурга (2003);
- Памятник телефону около Некрасовского телефонного узла (Санкт-Петербург, 2004);
- Памятник А. Н. Бахтину на его могиле на Смоленском Православном кладбище (2006 год);[1]
- Мемориальная доска в честь С. А. Колбасьева (Моховая ул., 2007);
- Памятник жертвам репрессий (Левашовская пустошь, 2007).
Напишите отзыв о статье "Пейчев, Геннадий Степанович"
Примечания
- ↑ муниципальный вестник муниципального округа № 8 Корр:Казаков Александр [msmo8.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=50&Itemid=45 Открыт памятник русскому подводнику] // 8 муниципальный округ Санкт-Петербурга Муниципальный Вестник. — ноябрь 2006. — № №15-16 (51-52).
Отрывок, характеризующий Пейчев, Геннадий Степанович
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.
Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
