Пинес, Юрий Анатольевич
| Юрий Анатольевич Пинес | |
| Научная сфера: | |
|---|---|
| Учёная степень: |
профессор |
| Научный руководитель: |
Лю Цзэхуа |
Юрий Анатольевич Пинес (1964, Киев) — китаист, профессор Иерусалимского университета, признанный специалист по истории и политической культуре Древнего Китая.
Биография
Родился в семье медиков, эмигрировал в Израиль в 1979 году. Вступил в коммунистическую партию, во время обучения в Еврейском университете состоял в леворадикальной организации КАМПУС (קבוצת מעורבות פוליטית וחברתית סטודנטיאלית). Стажировался в Нанькайском университете (Тяньцзинь) под руководством проф. Лю Цзэхуа 劉澤華. Помимо русского, украинского, английского, путунхуа, вэньяня и иврита, владеет арабским, немецким и французским языками.[1]
Известен аргументированной позицией против учения Фалуньгун, а также левыми взглядами. Следствием последних в 2009 году стал скандал с участием израильской газеты «Маарив»: скандал разгорелся вокруг неофициального высказывания Пинеса о поддержке возврата израильских поселенцев в пределы «зелёной черты».[2]
Избранные публикации
- The Everlasting Empire: Traditional Chinese Political Culture and Its Enduring Legacy. Princeton University Press, 2012.
- Envisioning Eternal Empire: Chinese Political Thought of the Warring States Era. Honolulu: University of Hawaii Press, 2009 (запланированы переводы на китайский и французский языки[3]).
- Foundations of Confucian Thought: Intellectual Life in the Chunqiu Period, 722—453 B.C.E. Honolulu: University of Hawaii Press, 2002.
Ряд исследовании Ю.Пинеса выполнены в сотрудничестве с Гидеоном Шэлахом he:גדעון שלח, археологом, специализирущимся на доисторическом периоде развития Китая и Монголии.
Напишите отзыв о статье "Пинес, Юрий Анатольевич"
Примечания
- ↑ [izrus.co.il/obshina/article/2008-11-26/2774.html Русский-китаец добился особого статуса без стеклянного потолка]
- ↑ [izrus.co.il/obshina/article/2009-07-26/5813.html Скандал вокруг русского профессора: провокация правых или месть за низкую оценку?]
- ↑ www.eacenter.huji.ac.il/?id=1182, см. там же полную библиографию
Отрывок, характеризующий Пинес, Юрий Анатольевич
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.
Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
