Прокопов, Валентин Иванович
| Валентин Прокопов | |
| Личная информация | |
|---|---|
| Полное имя |
Валентин Иванович Прокопов |
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
Валентин Иванович Прокопов (10 июня 1929, СССР) — советский ватерполист, бронзовый призёр Олимпийских игр. Заслуженный мастер спорта. Получил известность, ранив венгерского игрока Эрвина Задора во время полуфинального матча между сборной СССР и Венгрией, получившего название «Кровь в бассейне»[1].
Карьера
На Олимпийских играх 1956 года в составе сборной СССР выиграл бронзовую медаль. На турнире провел шесть матчей, не забив гол.[2].
В составе сборной РСФСР стал победителем Спартакиады 1956 года.
Напишите отзыв о статье "Прокопов, Валентин Иванович"
Примечания
Ссылки
- [www.sports-reference.com/olympics/athletes/pr/valentin-prokopov-1.html.html Прокопов, Валентин Иванович] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
| Сборная СССР — Летние Олимпийские игры 1952
| ||
|---|---|---|
|
1 Гойхман • 2 Семёнов • 3 Теплов • 4 Кокорин • 5 Прокопов • 6 Лиференко • 7 Мшвениерадзе • 8 Шляпин • 9 Ушаков • 10 Егоров • тренер: Василий Поджукевич | |
| Сборная СССР — Летние Олимпийские игры 1956 — 3-е место
| ||
|---|---|---|
|
|
1 Гойхман • 2 Агеев • 3 Шляпин • 4 Куренной • 5 Бреус • 6 Мшвениерадзе • 7 Гвахария • 8 Рыжак • 9 Прокопов • 10 Маркаров • тренер: Виталий Ушаков | |
Отрывок, характеризующий Прокопов, Валентин Иванович
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.
– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
