Психопомп

Психопомп (греч. ψυχοπομπός — «проводник душ») — существо, дух, ангел или божество, во многих религиях ответственное за сопровождение душ умерших в иной мир. В греческой мифологии прозвище бога Гермеса, провожающего души умерших в Аид. Роль проводника — не свершение суда над умершим, а предоставление безопасного прохода. Они часто изображались на погребальных принадлежностях и в разные времена в разных культурах связывались с лошадьми, козодоями, во́ронами, собаками, воро́нами, совами, воробьями и оленями.

В психологии Юнга психопомпы являются посредниками между бессознательной и сознательной сферами. Они символически олицетворяют во снах, в виде мудрых мужчины или женщины, а иногда и в качестве животного-помощника. Во многих культурах шаманы также выполняют роль психопомпа. Это может включать в себя не только сопровождение душ умерших, но и наоборот, помощь при рождении, введение души новорождённого ребёнка в мир. Это также объясняет современный термин «акушерка умирающему», что является ещё одной формой работы психопомпа.

Список психопомпов

Христианство

• Ангелы
• Архангел Михаил
• Святой Петр

Египетская мифология

• Анубис
• Гор
• Нейт

Греческая мифология

• Геката
• Гермес
• Морфей
• Танатос
• Харон

Индуизм

• Агни
• Пушан

Ислам

• Азраил

Японская мифология

• Эмма

Иудаизм

• Абрахам
• Габриэль
• Лаилах

Месопотамская мифология

• Намтар

Германо-скандинавская мифология

• Бальдр
• Один
• Валькирии

Персидская мифология

• Митра

Римская мифология

• Меркурий

Славянская мифология

• Велес

Зороастризм

• Даена
• Воху Мано

См. также

• Смерть
• Иш Таб
• Бог смерти

Отрывок, характеризующий Психопомп

Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.
– Он прежде должен получить лопату, – сказал шопотом один из братьев.
– А! полноте пожалуйста, – сказал другой.
Пьер, растерянными, близорукими глазами, не повинуясь, оглянулся вокруг себя, и вдруг на него нашло сомнение. «Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспоминать это?» Но сомнение это продолжалось только одно мгновение. Пьер оглянулся на серьезные лица окружавших его людей, вспомнил всё, что он уже прошел, и понял, что нельзя остановиться на половине дороги. Он ужаснулся своему сомнению и, стараясь вызвать в себе прежнее чувство умиления, повергся к вратам храма. И действительно чувство умиления, еще сильнейшего, чем прежде, нашло на него. Когда он пролежал несколько времени, ему велели встать и надели на него такой же белый кожаный фартук, какие были на других, дали ему в руки лопату и три пары перчаток, и тогда великий мастер обратился к нему. Он сказал ему, чтобы он старался ничем не запятнать белизну этого фартука, представляющего крепость и непорочность; потом о невыясненной лопате сказал, чтобы он трудился ею очищать свое сердце от пороков и снисходительно заглаживать ею сердце ближнего. Потом про первые перчатки мужские сказал, что значения их он не может знать, но должен хранить их, про другие перчатки мужские сказал, что он должен надевать их в собраниях и наконец про третьи женские перчатки сказал: «Любезный брат, и сии женские перчатки вам определены суть. Отдайте их той женщине, которую вы будете почитать больше всех. Сим даром уверите в непорочности сердца вашего ту, которую изберете вы себе в достойную каменьщицу». И помолчав несколько времени, прибавил: – «Но соблюди, любезный брат, да не украшают перчатки сии рук нечистых». В то время как великий мастер произносил эти последние слова, Пьеру показалось, что председатель смутился. Пьер смутился еще больше, покраснел до слез, как краснеют дети, беспокойно стал оглядываться и произошло неловкое молчание.