Районы местного управления Нового Южного Уэльса
Поделись знанием:
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
По состоянию на ноябрь 2005 года в Новом Южном Уэльсе было 152 района местного управления. Кроме того, существуют неинкорпорированный Дальне-Западный Регион, который расположен в малонаселенном Дальнем Западе и не является частью какого-либо района местного управления, а также остров Лорд-Хау, который также неинкорпорирован, однако самоуправляется островным советом.
Для удобства управления районы местного управления группируются в несколько регионов. Деление на регионы не является официальным.
Содержание
Внутренний Сидней
- Городская территория Сидней
- Муниципалитет Ашфилд
- Городская территория Ботэни Бэй
- Муниципалитет Бёрвуд
- Городская территория Канада Бэй
- Городская территория Кентербери
- Муниципалитет Хантерс Хилл
- Городская территория Хёрствилл
- Муниципалитет Когара
- Муниципалитет Лэйн Коув
- Муниципалитет Лейчхардт
- Совет Мэнли
- Совет Марриквилл
- Муниципалитет Мосмэн
- Совет Северный Сидней
- Городская территория Рэндвик
- Городская территория Рокдэйл
- Муниципалитет Стратфилд
- Графство Сазерленд
- Муниципальный совет Вэйверлей
- Городская территория Уиллоуби
- Муниципалитет Вуллара
Внешний Сидней
- Совет Обёрн
- Город Бэнкстаун
- Город Блэктаун
- Совет Кэмден
- Город Кэмпбеллтаун
- Город Фэйрфилд
- Город Холройд
- Графство Хорнсби
- Совет Ку-ринг-гэй
- Город Ливерпуль
- Город Парраматта
- Город Пенриф
- Совет Питтуотер
- Город Райд
- Графство Хиллс
- Совет Уорринга
Округ Сиднея
- Город Блу-Маунтинз
- Город Госфорд
- Город Хоксбери
- Графство Вуллондилли
- Графство Вайонг
Средне-Северное Побережье
- Совет графства Беллинген
- Совет Кларенс-Валли
- Город Коффс Харбор
- Город Большой Тари
- Совет графства Кемпси
- Совет графства Намбакка
- Совет Порт Маккуори-Гастингс
- Остров Лорд-Хау
Мюррэй
- Городская территория Олбери
- Графство Балранолд
- Графство Бёррайгэн
- Графство Конаргоу
- Графство Корэвэ
- Совет Дэнилайквайн
- Графство Большой Хьюм
- Графство Джэриндэри
- Графство Мюррэй
- Графство Тумбарумба
- Графство Джэрэйнэ
- Графство Вокул
- Графство Вентвоф
Маррамбиджи
- Графство Кэйрэфул
- Графство Кулэймон
- Графство Кутэмундра
- Город Гиффиф
- Графство Гундэйгэй
- Графство Хэй
- Графство Джуни
- Графство Литон
- Графство Локхарт
- Графство Маррамбиджи
- Графство Наррэйндера
- Графство Темора
- Городская территория Уогга-Уогга
Хантер
- Город Кесснок
- Графство Дангог
- Графство Глоучестер
- Совет Грейт Лэйкс
- Город Лэйк Макуари
- Город Мэйтлэнд
- Графство Масвеллбрук
- Город Ньюкасл
- Совет Порт Стефенс
- Графство Синглетон
- Графство Верхний Хантер
Иллаварра
- Муниципалитет Кайама
- Город Шеллхарбор
- Город Шоалхэвен
- Графство Вингекарриби
- Город Вуллонгонг
Ричмонд-Твид
Юго-Восток
- Графство Бега Вэллей
- Совет Бомбала
- Совет Бурова
- Графство Кума-Монаро
- Графство Еурободалла
- Совет Гоулбёрн Мулвари
- Графство Харден
- Совет Палеранг
- Город Квинбиян
- Графство Сноуи-Ривер
- Графство Тьюмут
- Графство Верхний Лачлан
- Совет Ясс Вэллей
- Графство Янг
Север
- Совет Армидейл Думареск
- Совет Глен Иннс Северн
- Графство Ганнедах
- Графство Гуяра
- Графство Гвайдир
- Графство Инверелл
- Графство Ливерпуль Плэйнс
- Графство Моури Плэйнс
- Графство Наррабри
- Совет Тамвоф
- Графство Тентерфилд
- Графство Юралла
- Совет Волка
Центральный Запад
- Совет Бэфурст
- Графство Блэнд
- Графство Блэйней
- Графство Кэйбонне
- Графство Ковра
- Графство Форбс
- Графство Лачлан
- Город Лифгоу
- Среднезападный региональный совет
- Совет Оберон
- Город Оранж
- Графство Паркс
- Графство Веддин
Северо-Запад
- Графство Боган
- Графство Боурк
- Графство Бреваррина
- Графство Кобар
- Графство Кунэмбл
- Город Даббо
- Графство Гилгэндра
- Графство Нэрроумайн
- Графство Вэлгетт
- Графство Вэррен
- Графство Вэррамбангл
- Совет Веллингтон
Дальний Запад
- Город Брокен-Хилл
- Графство Центральный Дарлинг
- Неинкорпорированный Дальний Запад
Напишите отзыв о статье "Районы местного управления Нового Южного Уэльса"
Отрывок, характеризующий Районы местного управления Нового Южного Уэльса
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.