Распутица
Распу́тица — период, когда дороги становятся непроходимыми или труднопроходимыми. Преимущественно термин распространяется на Россию, Белоруссию и Украину. Существует осенняя (примерно середина октября-конец ноября) и весенняя (середина марта-конец апреля) распутица. Первая возникает в результате дождей, вторая в результате таяния снега. В болотистой местности распутица сильнее.
Распутица не раз «выручала» Россию во время войн. В годы Монгольского нашествия на Русь войско татаро-монгол не дошло ста вёрст до Новгорода из-за весенней распутицы.
Распутица была большим препятствием для войск Наполеона во время Отечественной войны 1812 года. Она сильно влияла на скорость передвижения его армии[1][2].
Во время Великой Отечественной войны распутица помогла задержать наступление немцев на Москву[3]. У немцев ломалась техника, сильно сократилась мобильность войск.
В Финляндии есть соответствующее явление, называемое «rospuutto». Большинство неасфальтированных дорог в Финляндии в период распутицы практически непригодны для использования. Финская распутица в основном происходит весной, когда тает снег и идут весенние дожди.
В западную историографию вошел термин rasputítsa — период проливных дождей, мешающих боевым действиям в России.
В искусстве
Живопись
- Алексей Саврасов: Распутица
- Архип Куинджи: Осенняя распутица
- Анастасия Швецова: Распутица
Литература
Кинематограф
- В распутицу — фильм Андрея Разумовского
Напишите отзыв о статье "Распутица"
Примечания
- ↑ [www.napoleon-series.org/faq/c_russia.html FAQ regarding what made Napoleon fail in invading Russia]
- ↑ M. Adolphe Thiers, translated by D. Forbes Campbell and H. W. Herbert. [www.edwardtufte.com/tufte/minard History of the Consulate and the Empire of France under Napoleon]. — Philadelphia: J. B. Lippincott & Co, 1864. — Vol. IV. — P. 243. (regarding November 20, 1812)
- ↑ Overy, Richard. Russia's War. — London: Penguin, 1997. — P. 113–114. — ISBN 1-57500-051-2.
Отрывок, характеризующий Распутица
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
