Русские записки
Поделись знанием:
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.
Русские записки — общественно-политический и литературный журнал, выходивший в Париже и Шанхае в 1937-1939 гг. Всего вышел 21 номер.
История
Состав редакции — Н. Д. Авксентьевым, И. И. Бунаковым, М. В. Вишняком и В. В. Рудневым — был тем же, что и в «Современных записках». С 4-го номера выходил ежемесячно под редакцией П. Н. Милюкова и только в Париже.
В первом номере редакция заявила:«В художественной литературе мы чужды всякого направленства. Старые и молодые течет я в поэзии прозе для нас равно приемлемы. Мы руководствуемся в оценке не требования старого и нового стиля, а исключительно художественными достоинствами.
В общественном отдел мы отказываемся от партийности. Мы не защищаем здесь какой-либо одной определенной программы, однако хотим сохранить единство некоторых основных лиши, верность вечным „заветам“, при полной свободе исканий в их реализации. Эти вечные «заветы» русской интеллигенции — конечно, служение свободе и правде. Свобода и правда — в ее социальном выражении — допускают различные понимания. Но одушевлявшая их идея — свободной человеческой личности и свободно-солидарнаго общественного союза — остаются непререкаемыми»[www.emigrantika.ru/images/pdf/rus-zap1.pdf]При этом журнал имел либеральную и антикоммунистическую направленность.
С первых номеров в журнале сотрудничали такие известные русские эмигранты, как И. А. Бунин, Д. С. Мережковский, М. А. Алданов, М. А. Осоргин, Н.А. Бердяев и др. Свои воспоминания в журнале публиковал его редактор П. Н. Милюков.
Напишите отзыв о статье "Русские записки"
Ссылки
[www.emigrantika.ru/rusparis/341-pom Электронный архив журнала]
Отрывок, характеризующий Русские записки
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.
