Секутор
Секутор (лат. secutor — преследователь) — вид древнеримского гладиатора.
Секутора также называли contraretiarius («противник ретиария») или contrarete («против сети»), так как секутор выступал против гладиатора, вооружённого сетью — ретиария. Секуторы были разновидностью мурмиллонов и были экипированы аналогичными латами и оружием, снабжены большим прямоугольным щитом легионеров и гладиусом.
Их шлем, впрочем, закрывал всё лицо, кроме двух отверстий для глаз, дабы защитить лицо от острого трезубца их соперника.[1]:111. Шлем был почти круглый и гладкий, чтобы сеть ретиария не могла зацепиться за него. Из одежды секутор носил набедренную повязку и ремень. О боях ретиария и секутора упоминает впервые Светоний.[2], и в позднюю империю поединки секутора оставались самыми популярными[1]. Император Коммод выступал как секутор[3].
См. также
Напишите отзыв о статье "Секутор"
Примечания
Это заготовка статьи о Древнем Риме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Секутор
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.