Симеон Ветхий

Симеон Ветхий
Συμεὼν ὁ Παλαιός
Рождение	IV век
Смерть	V век
Почитается	в Православии и Католичестве
В лике	преподобных
День памяти	в Православии — 26 января (8 февраля), 26 января; в Католичестве — 26 января.
Подвижничество	молитвенный подвиг пост

Симео́н Ве́тхий, или Симео́н Дре́вний (др.-греч. Συμεὼν ὁ Παλαιός; IV век — V век) — христианский подвижник, сирийский пустынник, преподобный.

Сведения о жизни и чудесах Симеона сообщает Феодорит Кирский в 6 главе своей книги «История боголюбцев». Симеон в продолжение многих лет проводил жизнь пустынную. Он поселился в маленькой пещере; не видел ни одного человека, для того чтобы постоянно беседовать с Богом. Внешне Симеон выглядел иссохшим и грязным, а на плечах носил короткие лохмотья из козьей шкуры. Подвижник получил от Бога дар управлять и повелевать дикими зверями: во время одной непогоды путники сбились с пути и забрели к месту жительства Симеона, они просили указать им путь; Симеон позвал из пустыни двух львов, которые по его приказу стали провожатыми для путешественников и вывели их на дорогу, с которой они сбились. Благодаря подобным чудесам, многие люди стали приходить в подвижнику, нарушая его одиночество. Ради поиска нового места для отшельничества, Симеон покидает пещеру и переселяется на гору Аман. Здесь подвижник совершает различные чудеса: проявляет дар прозорливости, тушит пожар при помощи молитвы, исцеляет больных и бесноватого. Ища безмолвия, преподобный вновь меняет жительство, он переселяется на гору Синай. За ним последовали его ученики, которые хотели подражать его примеру. Прожив некоторое время на Синае, Симеон возвратился назад. В Сирии подвижник основал два монастыря. Симеон был современником Палладию и был близок к нему; подвижники часто ходили друг к другу, взаимно назидая друг друга.

Ссылки

• Феодорит Кирский. «История боголюбцев». [azbyka.ru/otechnik/Feodorit_Kirskij/istorija-bogoljubcev/#0_7 VI. Симеон]
• Феодорит Кирский. [azbyka.ru/otechnik/Feodorit_Kirskij/cerkovnaya_istoriya/4_28 Церковная история, Книга 4, Глава 28. Какие другие монахи просияли в то же время.]
• [www.saint.gr/1173/saint.aspx Βίος Αγίου Όσιος Συμεών ο Παλαιός 26 Ιανουαρίου]
• [www.synaxarion.gr/gr/sid/1900/sxsaintinfo.aspx ΜΕΓΑΣ ΣΥΝΑΞΑΡΙΣΤΗΣ. Ὁ Ὅσιος Συμεὼν ὁ Παλαιός. 26 Ιανουαρίου]
• Пролог [sobornik.ru/text/prolog/prolog12-02/page/prolog01-26.htm первая половина (сентябрь—февраль) −16.XII. 1642 (15.XII.7150—16.XII.7151). Михаил; Иосиф. 26 января. Преподобнаго отца нашего Симеона нарицаемаго Ветхаго.]
• [ru.wikisource.org/wiki/Жития_святых_(Димитрий_Ростовский)/Январь/26#.D0.9F.D0.B0.D0.BC.D1.8F.D1.82.D1.8C_.D0.BF.D1.80.D0.B5.D0.BF.D0.BE.D0.B4.D0.BE.D0.B1.D0.BD.D0.BE.D0.B3.D0.BE_.D0.A1.D0.B8.D0.BC.D0.B5.D0.BE.D0.BD.D0.B0_.D0.92.D0.B5.D1.82.D1.85.D0.BE.D0.B3.D0.BE Жития святых — 26 января автор Димитрий Ростовский. Память преподобного Симеона Ветхого]
• Acta Sanctorum [archive.org/stream/actasanctorum03unse#page/324/mode/2up vol 3 — January part 3 (Jan 21-30) p. 323.]
• Феодорит Кирский. «История боголюбцев». [azbyka.ru/otechnik/Feodorit_Kirskij/istorija-bogoljubcev/#0_8 VII. ПАЛЛАДИЙ]

Отрывок, характеризующий Симеон Ветхий

Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»