Хитобасира
Хитобасира (яп. 人柱, «живой столб») — древний японский ритуал человеческого жертвоприношения, при котором жертву заживо замуровывали в одну из опор для будущего строения (обычно моста). В качестве жертвы, как правило, выступала мать с младенцем[2]. Считалось, что такой обряд должен защитить постройку в случае землетрясения, военных тревог и прочих бедствий.
Строительная жертва не была изобретена в Японии; она практиковалась китайцами и другими народами Евразии. В русской народной традиции отголоском строительной жертвы является обычай запускать первыми в новый дом кошку или петуха, которые изначально заменяли в качестве жертвы человека (поскольку новый дом всегда строится «на чью-нибудь голову»)[3]. О существовании традиции в Японии упоминается уже в «Нихон сёки»[4]. Последние сведения о таких жертвах датируются XVI веком. Как отмечал в 1689 году иезуит Жан Крассе, жертвы отдавали свою жизнь по доброй воле из религиозных побуждений[5].
См. также
Напишите отзыв о статье "Хитобасира"
Примечания
- ↑ Jennifer Mitchelhill, David Green. Castles of the Samurai: Power and Beauty. ISBN 9784770029546. Page 8.
- ↑ Jacqueline Ilyse Stone, Mariko Namba Walter. Death and the Afterlife in Japanese Buddhism. University of Hawaii Press, 2008. P. 204.
- ↑ Байбурин А. К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. Л.: Наука, 1983. С. 61-62.
- ↑ Louis Frédéric. Japan Encyclopedia. Harvard University Press, 2002. Page 337.
- ↑ Genchi Katō. A Study of Shinto: The Religion of the Japanese Nation. ISBN 9780415593496. Page 47.
Отрывок, характеризующий Хитобасира
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
