Тайдун (уезд)
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Статус |
Уезд | ||
| Административный центр | |||
| Население (2009) |
231 863 | ||
| Плотность |
65,96 чел./км² | ||
| Площадь |
3 515,25 км² | ||
|
| |||
| [taitung.gov.tw Официальный сайт] | |||
Тайдун (кит. трад. 臺東縣, пиньинь: Táidōng Xiàn, юж.-миньск. Tâi-tang-kōan) — один из уездов Китайской Республики. Площадь составляет 3 515 км². Население по данным на 2009 год — 231 863 человека. Административный центр — город Тайдун. Уезду принадлежит береговая линия длиной 231 км.
Кроме территории на острове Тайвань уезду принадлежат также небольшие острова Люй и Лань.
История
Из-за горного рельефа и неудобного побережья эти земли не колонизировались китайцами вплоть до XIX века. В 1874 году рыбаки с потерпевшего в этих местах крушение рюкюского судна были убиты аборигенами, что послужило основанием для японского тайваньского похода.
После создания в 1886 году провинции Тайвань восточное побережье острова было выделено в Непосредственно управляемую область Тайдун (台东直隶州, территория современных уездов Тайдун и Хуалянь).
В 1895 году Тайвань был передан Японии, и японцы установили свою систему административно-территориального деления.
После капитуляции Японии в 1945 году Тайвань был возвращён под юрисдикцию Китая, и на этих землях был образован уезд Тайдун. В годы белого террора остров Люй был местом содержания политических заключённых.
Административное деление
В состав уезда Тайдун входят один город уездного подчинения, 2 городских волости и 13 сельских волостей.
- Город уездного подчинения
- Городские волости
- Чэнгун (成功鎮)
- Гуаньшань (關山鎮)
- Сельские волости
- Бэйнань (卑南鄉)
- Чанбин (長濱鄉)
- Чишан (池上鄉)
- Дажэнь (達仁鄉)
- Дау (大武鄉)
- Дунхэ (東河鄉)
- Хайдуань (海端鄉)
- Цзиньфэн (金峰鄉)
- Луе (鹿野鄉)
- Люйдао (綠島鄉)
- Ланьюй (蘭嶼鄉)
- Таймали (太麻里鄉)
- Яньпин (延平鄉)
Напишите отзыв о статье "Тайдун (уезд)"
Примечания
- ↑ 1 2 Данная административная единица расположена в Китае и контролируется Китайской Республикой. Согласно Конституции Китайской Народной Республики, контролируемые Китайской Республикой Тайвань и прилегающие острова входят в состав Китайской Народной Республики. Фактически, Китайская Республика является частично признанным государством, территория которого Китайской Народной Республикой не контролируется.
Отрывок, характеризующий Тайдун (уезд)
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
