Тиеро, Уильям

Уильям Тиеро
Общая информация
Полное имя	Уильям Квабена Тиеро
Родился	5 декабря 1980(1980-12-05) (43 года) Тема, Гана
Гражданство	Гана
Рост	174 см
Вес	69 кг
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
2001—2003	Либерти Профешионалс
2004—2005	Асанте Котоко
2005—2006	Витория (Гимарайнш)	0 (0)
2006—2007	Навал	0 (0)
2007—2010	Академика (Коимбра)	74 (6)
2010	ЦСКА (София)	4 (0)
2011	Ольяненси	4 (0)
2011—2012	Аль-Кадисия (Эль-Хубар)	15 (1)
2012—2013	Жил Висенте	12 (0)
Национальная сборная**
2003—2008	Гана	9 (0)
2004	Гана (олимп.)	3 (1)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Уильям Квабена Тиеро (англ. William Kwabena Tiero; 5 декабря 1980, Тема, Гана) — ганский футболист, полузащитник. Участник летних Олимпийских игр 2004 года.

Биография

Уильям Тиеро родился 5 декабря 1980 года в ганском городе Тема.

Клубная карьера

Начал профессиональную карьеру в 2001 году в клубе чемпионата Ганы — «Либерти Профешионалс». С 2004 года по 2005 год являлся игроком «Асанте Котоко». Затем, на протяжении двух сезонов находился в составе двух португальских клубов — «Витория» (Гимарайнш) и «Навал», однако участия в играх не принимал.

Летом 2007 года подписал контракт с «Академикой» из города Коимбра. В команде Тиеро являлся основным игроком на протяжении трёх сезонов и сыграл в 74 играх чемпионата Португалии, забив при этом 6 голов. Летом 2010 года на правах свободного агента перешёл в болгарский ЦСКА из Софии. Сыграв лишь в четырёх играх чемпионата Болгарии и двух встречах в Лиге Европы Тиеро, в январе 2011 года становится игроком «Ольяненси». Клуб заплатил за трансфер игрока 50 тысяч евро. Однако в этой команде он также не заиграл вновь проведя за полгода 4 игры в чемпионате.

В сезоне 2011/12 Тиеро играл в чемпионате Саудовской Аравии за клуб «Аль-Кадисия» из Эль-Хубара, где провёл 15 матчей и забил 1 гол. В августе 2012 года Тиеро становится игроком португальского «Жил Висенте», где и завершает карьеру футболиста.

Карьера в сборной

В августе 2004 году главный тренер олимпийской сборной Ганы Марьяну Баррету вызвал Уильяма на летние Олимпийские игры в Афинах. В команде он получил 16 номер. В своей группе ганцы заняли третье место, уступив Парагваю и Италии, обогнав при этом Японию. Тиеро на турнире сыграл во всех трёх играх и забил гол в ворота Парагвая .

В составе национальной сборной Ганы выступал с 2003 года по 2008 год, проведя всего 9 игр. Свой последний матч за сборную он провёл 20 августа 2008 года в рамках товарищеской игры против Танзании (1:1).

Ссылки

• [footballzz.com/jogador.php?id=16710 Профиль на сайте footballzz.com] (англ.)
• [worldfootball.net/player_summary/william-tiero Профиль на сайте worldfootball.net] (англ.)
• [int.soccerway.com/players/william-kwabena-tiero/17065 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
• [www.national-football-teams.com/player/2617.html Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ti/william-kwabena-tiero-1.html Уильям Тиеро] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Тиеро, Уильям

И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.