Тон, Александр Андреевич

Александр Андреевич Тон
Основные сведения
Страна	Российская империя Российская империя
Дата рождения	1790(1790)
Место рождения	Санкт-Петербург
Дата смерти	1858(1858)
Работы и достижения
Работал в городах	Царское Село, Киев

Александр Андре́евич Тон (1790—1858) — русский архитектор, график и литограф, статский советник, заслуженный профессор архитектуры Императорской Академии художеств (1853). Брат архитекторов Константина и Андрея Тонов.

Биография

Александр Тон родился в 1790 году в Санкт-Петербурге в семье обрусевшего немецкого ювелира, был старшим из трёх братьев, которые впоследствии все стали архитекторами.

Учился в Петришуле с 1799 по 1803 год. Поступил в Академии художеств в 1803 году. После окончания Академии в 1810 году получил аттестат I-й степени и был определен к архитектору Василию Петровичу Стасову в Кабинет императрицы Елизаветы Алексеевны. Был за границей в качестве пенсионера императора. В Париже работал в литографическом заведении Энгельмана. В 1830 году получил звание академика. В 1831 году был определен в Академию Художеств профессором архитектуры II-й степени и в этом же году после смерти архитектора Адама Менеласа назначен наблюдающим за строениями Царского Села.

В Царском Селе в 1837 году под руководством Александра Тона происходил ремонт в Александровском дворце. В 1840-х годах по его проектам и при участии Себастьяна Черфолио и Константина Макера переделывался ряд интерьеров этого дворца для Николая I и его семьи. В Екатерининском парке архитектором А. Тоном был произведен ремонт павильона Грот (1831), а в Александровском парке павильона Арсенал (1832).

28 ноября 1840 года профессор архитектуры Александр Тон, который в отсутствии своего брата архитектора Константина Тона распоряжался всеми работами по строительству Екатерининского собора в Царском Селе. А. А. Тон был награждён бриллиантовым перстнем императором Николаем I, а его брат — табакеркой, украшенной бриллиантами.

В 1843 году произведен в профессора I-й степени. В 1853 году получил звание заслуженного профессора.

Александр Тон проектировал пьедестал для памятника Владимиру Великому в Киеве.

Семья

• Брат — Тон, Константин Андреевич (1794—1881) — русский архитектор.
• Брат — Тон, Андрей Андреевич (1800—1858) — русский архитектор.

Ссылки

• При написании этой статьи использовался материал из Русского биографического словаря А. А. Половцова (1896—1918).

Отрывок, характеризующий Тон, Александр Андреевич

– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.