Тэйлор, Тони
| Тони Тэйлор | ||||
| Tony Taylor | ||||
 | ||||
 «Енисей» | ||||
|---|---|---|---|---|
| Позиция: | ||||
| Рост: |
183 см | |||
| Вес: |
87 кг | |||
| Гражданство: | ||||
| Дата рождения: | ||||
| Место рождения: | ||||
| Колледж: |
Университет Джорджа Вашингтона (2008—2012) | |||
| Драфт НБА: |
не выбран, 2012 | |||
| ||||
Тони Тэйлор (англ. Tony Taylor; род. 9 августа 1990, Слипи-Холлоу, штат Нью-Йорк, США) — американский профессиональный баскетболист, играет на позиции разыгрывающего защитника. Выступает за баскетбольный клуб «Енисей».
Карьера
С 2008 по 2012 год выступал за команду Университета Джорджа Вашингтона.
Сезон 2012/2013 провёл за команду D-Лиги «Талса 66».
Летом 2013 года перешёл в «Туров». Выступая два года в составе польского клуба, дважды становился серебряным призёром первенства. В сезоне 2014/2015 Тэйлор вышел на паркет в 43 матчах польской Экстралиги, 10 играх Евролиги и 7 поединках Еврокубка. Средняя статистика игрока составила 10 очков, 3 передачи, 3 подбора и 1 перехват за 25 минут на паркете.
В августе 2015 года стал игроком «Енисея»[1]. В 30 матчах Единой лиги ВТБ Тэйлор в среднем набирал 9,8 очка, 3,0 подбора и 3,8 передачи.
В мае 2016 года перешёл в «Страсбург», подписав контракт до окончания сезона 2015/2016[2].
Перед началом сезона 2016/2017 Тэйлор вернулся в «Енисей»[3].
Достижения
-
Серебряный призёр чемпионата Польши: 2014/2015 -
Обладатель Суперкубка Польши: 2014
Напишите отзыв о статье "Тэйлор, Тони"
Примечания
Баскетбольный клуб «Енисей» — текущий состав
|
|---|
|
4 Вздыхалкин • 24 Павлов • 30 Пичкуров • 77 Митусов • Элегар • Кощеев • Каныгин • Трушкин • Уэйнс • Тэйлор • Заворуев • Тренер: Окулов |
Отрывок, характеризующий Тэйлор, Тони
– Вот так, так! Это так!Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…
