Тэнсин Реб Андерсон

Тэнсин Реб Андерсон
Дата рождения:	1943(1943)
Школа/традиция:	Сото-сю
[www.rebanderson.org www.rebanderson.org]

Тэнсин Реб Андерсон (р. 1943) — учитель японской буддийской традиции дзэн линии Сото-сю. Ученик Судзуки Сюнрю, старший преподаватель Дхармы в Сан-Францисском дзэн-центре.

Биография

Родился Реб Андерсон в штате Миссисипи, вырос в Миннесоте. Когда Андерсону было одиннадцать лет, отец покинул семью, так что рос он в неполной семье. В молодости Реб занимался боксом, тогда же начал проявлять интерес к буддизму. В 1967 году бросил учёбу и занялся практикой Сото-сю под наставничеством Сюнрю Судзуки. В 1970 году Андерсон получил сан священника.

Стиль преподавания

По словам Джеймса Измаила Форда, «Андерсон является одним из первых людей, кто упорно работал над тем, чтобы популяризировать имя Догэна (японского мыслителя) на Западе. Он также сделал многое для того, чтобы связать идеи дзэн с современной психологией, основываясь на древних буддийских учениях, таких как Абхидхарма и Йогачара, и в то же время, на исследованиях и парадигмах, принятых в сегодняшнем западном мире».

См. также

• Буддизм в США

Ссылки

• [www.worldcat.org/title/warm-smiles-from-cold-mountains-dharma-talks-on-zen-meditation/oclc/41293740?referer=brief_results Книга «Warm Smiles from Cold Mountains»]  (англ.)
• [encycl.opentopia.com/term/Tenshin_Reb_Anderson Биография Реба Андерсона]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Тэнсин Реб Андерсон

– Ты подожди лучше, когда замуж выйдет…
– Ты знаешь, – сказал Анатоль, – j'adore les petites filles: [обожаю девочек:] – сейчас потеряется.
– Ты уж попался раз на petite fille [девочке], – сказал Долохов, знавший про женитьбу Анатоля. – Смотри!
– Ну уж два раза нельзя! А? – сказал Анатоль, добродушно смеясь.


Следующий после театра день Ростовы никуда не ездили и никто не приезжал к ним. Марья Дмитриевна о чем то, скрывая от Наташи, переговаривалась с ее отцом. Наташа догадывалась, что они говорили о старом князе и что то придумывали, и ее беспокоило и оскорбляло это. Она всякую минуту ждала князя Андрея, и два раза в этот день посылала дворника на Вздвиженку узнавать, не приехал ли он. Он не приезжал. Ей было теперь тяжеле, чем первые дни своего приезда. К нетерпению и грусти ее о нем присоединились неприятное воспоминание о свидании с княжной Марьей и с старым князем, и страх и беспокойство, которым она не знала причины. Ей всё казалось, что или он никогда не приедет, или что прежде, чем он приедет, с ней случится что нибудь. Она не могла, как прежде, спокойно и продолжительно, одна сама с собой думать о нем. Как только она начинала думать о нем, к воспоминанию о нем присоединялось воспоминание о старом князе, о княжне Марье и о последнем спектакле, и о Курагине. Ей опять представлялся вопрос, не виновата ли она, не нарушена ли уже ее верность князю Андрею, и опять она заставала себя до малейших подробностей воспоминающею каждое слово, каждый жест, каждый оттенок игры выражения на лице этого человека, умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство. На взгляд домашних, Наташа казалась оживленнее обыкновенного, но она далеко была не так спокойна и счастлива, как была прежде.
В воскресение утром Марья Дмитриевна пригласила своих гостей к обедни в свой приход Успенья на Могильцах.
– Я этих модных церквей не люблю, – говорила она, видимо гордясь своим свободомыслием. – Везде Бог один. Поп у нас прекрасный, служит прилично, так это благородно, и дьякон тоже. Разве от этого святость какая, что концерты на клиросе поют? Не люблю, одно баловство!