Ушинский, Николай Григорьевич

Николай Григорьевич Ушинский
Дата рождения:	1863(1863)
Дата смерти:	1934(1934)
Страна:	Российская империя СССР
Научная сфера:	медицина
Место работы:	Императорская Военно-медицинская академия; Санкт-Петербургский университет
Учёная степень:	доктор наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Императорская медико-хирургическая академия
Научный руководитель:	В. В. Пашутин
Известен как:	основатель кафедры общей и экспериментальной патологии Психоневрологического института (1911, ныне Северо-Западный государственный медицинский университет имени И. И. Мечникова)

Николай Григорьевич Ушинский (1863—1934) — российский патофизиолог, профессор, доктор медицинских наук, основатель кафедры общей и экспериментальной патологии Психоневрологического института (1911, ныне Северо-Западный государственный медицинский университет имени И. И. Мечникова).

Биография

После окончания владимирской губернской гимназии, обучался на физико-математическом факультете Санкт-Петербургского университета, затем в Императорской Военно-медицинской академии. Ученик В. В. Пашутина.

В 1892 и 1893 годах находился в заграничной командировке от Военно-медицинской академии, работал в лабораториях в Фрайбурге, Страсбурге, Париже и Мюнхене.

В 1895 был назначен экстраординарным профессором кафедры общей патологии Императорского варшавского университета. В 1899 года назначен ординарным профессором той же кафедры.

Кроме общей патологии читал курс лекций и по бактериологии.

Научная деятельность

Крупный специалист в области патологии газообмена и теплопроизводства, Н. Г. Ушинский был выдающимся продолжателем традиций отечественной патологии.

С 1911 по 1914 руководил созданной им кафедрой общей и экспериментальной патологии Психоневрологического института. Имея богатый опыт преподавания общей патологии, профессор Н. Г. Ушинский в Психоневрологическом институте одновременно излагал студентам основы экспериментальной патологии и патологической анатомии.

Избранные труды

• «Ueb. d. Reizung d. Froschruckenmarks mit Kettenstromen» («Pfluger’s Arch.», 1885);
• «Газообмен и теплопроизводство при флоридзинной гликозурии» (диссертация, Санкт-Петербург, 1891);
• «Ueber d. Wirkung d. Kalte auf verschiedene Gewebe» («Ziegler’s Beitrage», 1892);
• «Ueber d. Schwefelwasserstoffvergiftung» («Zeitschr. fur physiol. Chemie», 1893 и «Вестник судебной медицины и гигиены», 1895);
• «Les toxines du cholera et de la diphtherie» («Arch. de medec. experiment», 1893 и «Газета Боткина», 1893); *"L’intoxication par la Sulfocyanuy de mercure" («Annales d’hygiene», 1893);
• «Ueber eine neue eiweissfreie Nahrlosung nebst Bemerkungen ub. d. Tetanusgift» («Cntrlbltt f. Bakteriologie», 1893);
• «О физиологическом действии токов высокого напряжения и большой частоты перерывов» («Труды Общества Русских Врачей при Императорском Варшавском Университете», 1896);
• «К вопросу о флоридзиновой гликолурии» (ib., 1897);
• «О микробах Bra» (ib., 1899);
• «О причинах новообразования процессов в органическом мире» (ib., 1898);
• «Ueber Diphtherienkulturen auf eiweissifreier Nahrlosung» («Cntrlbltt f. Bakteriologie», 1897);
• «Zur Frage v. d. Ermudbarkeit d. Reflexapparate d. Ruckenmarks» («Cntrlbltt f. Physiologie», 1899);
• «Лекции по бактериологии» (1900 и 1901) и др.

Кроме того, под редакцией Ушинского вышли 2 тома сборника работ лаборатории общей патологии при Императорском варшавском университете, в 1898 и 1900 гг.

Ссылки

• [szgmu.ru/rus/pdo/k/98/ Кафедра патологической физиологии Северо-Западного государственного медицинского университета имени И. И. Мечникова]

Отрывок, характеризующий Ушинский, Николай Григорьевич

Но самое поразительное явление недействительности высших распоряжений в то время было старание Наполеона остановить грабежи и восстановить дисциплину.
Вот что доносили чины армии.
«Грабежи продолжаются в городе, несмотря на повеление прекратить их. Порядок еще не восстановлен, и нет ни одного купца, отправляющего торговлю законным образом. Только маркитанты позволяют себе продавать, да и то награбленные вещи».
«La partie de mon arrondissement continue a etre en proie au pillage des soldats du 3 corps, qui, non contents d'arracher aux malheureux refugies dans des souterrains le peu qui leur reste, ont meme la ferocite de les blesser a coups de sabre, comme j'en ai vu plusieurs exemples».
«Rien de nouveau outre que les soldats se permettent de voler et de piller. Le 9 octobre».
«Le vol et le pillage continuent. Il y a une bande de voleurs dans notre district qu'il faudra faire arreter par de fortes gardes. Le 11 octobre».
[«Часть моего округа продолжает подвергаться грабежу солдат 3 го корпуса, которые не довольствуются тем, что отнимают скудное достояние несчастных жителей, попрятавшихся в подвалы, но еще и с жестокостию наносят им раны саблями, как я сам много раз видел».
«Ничего нового, только что солдаты позволяют себе грабить и воровать. 9 октября».
«Воровство и грабеж продолжаются. Существует шайка воров в нашем участке, которую надо будет остановить сильными мерами. 11 октября».]
«Император чрезвычайно недоволен, что, несмотря на строгие повеления остановить грабеж, только и видны отряды гвардейских мародеров, возвращающиеся в Кремль. В старой гвардии беспорядки и грабеж сильнее, нежели когда либо, возобновились вчера, в последнюю ночь и сегодня. С соболезнованием видит император, что отборные солдаты, назначенные охранять его особу, долженствующие подавать пример подчиненности, до такой степени простирают ослушание, что разбивают погреба и магазины, заготовленные для армии. Другие унизились до того, что не слушали часовых и караульных офицеров, ругали их и били».
«Le grand marechal du palais se plaint vivement, – писал губернатор, – que malgre les defenses reiterees, les soldats continuent a faire leurs besoins dans toutes les cours et meme jusque sous les fenetres de l'Empereur».
[«Обер церемониймейстер дворца сильно жалуется на то, что, несмотря на все запрещения, солдаты продолжают ходить на час во всех дворах и даже под окнами императора».]
Войско это, как распущенное стадо, топча под ногами тот корм, который мог бы спасти его от голодной смерти, распадалось и гибло с каждым днем лишнего пребывания в Москве.
Но оно не двигалось.
Оно побежало только тогда, когда его вдруг охватил панический страх, произведенный перехватами обозов по Смоленской дороге и Тарутинским сражением. Это же самое известие о Тарутинском сражении, неожиданно на смотру полученное Наполеоном, вызвало в нем желание наказать русских, как говорит Тьер, и он отдал приказание о выступлении, которого требовало все войско.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.
Наполеон, представляющийся нам руководителем всего этого движения (как диким представлялась фигура, вырезанная на носу корабля, силою, руководящею корабль), Наполеон во все это время своей деятельности был подобен ребенку, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит.