Феликсмюллер, Конрад

Конрад Феликсмюллер

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Конрад Феликсмюллер (нем. Conrad Felixmüller, наст. имя Conrad Felix Müller; 21 мая 1897, Дрезден — 24 марта 1977, Берлин) — немецкий художник-экспрессионист, один из ярких представителей течения «Новой вещественности».

Биография

• 1911-12 гг. — изучает рисование в художественной школе Дрездена
• 1912 г. — изучение живописи в частной школе Фердинанда Дорша, поступление в Дрезденскую академию искусств
• 1915 г. — начинает работать как свободный художник в Дрездене, сотрудничает в журналах «Буря» (нем. Der Sturm) и «Акция» (нем. Aktion)
• 1917 г. — соиздатель художественно-литературного журнала «Люди» (нем. Menschen), публикация теоретических записок об искусстве «Постулат» и отдельного номера «Феликсмюллер» при журнале «Замечательные редкости» (нем. Die schöne Rarität). Призыв на военную службу санитаром, плен.
• 1918 г. — один из основателей «Экспрессионистского рабочего общества Дрездена».
• 1918—1922 гг. — состоит членом Коммунистической партии Германии.
• 1919 г.-один из основателей и председатель Дрезденского Нового сецессиона, член также «Ноябрьской группы», в конце года покидает Дрезденский сецессион
• 1920 г. — Большая Государственная премия в области живописи
• 1923-33 гг. — многочисленные выставки и премии
• 1934 г. — переезд в Берлин
• 1937 г. — приём Феликсмюллера в Союз берлинских художников, приз Союза на его весенней выставке, в конце года исключение из Союза
• 1937-38 гг. — конфискация и уничтожение нацистами 151 работы художника, причисленных нацистским культурным ведомством к т. н. дегенеративному искусству
• 1944 г. — берлинский дом, где жил Феликсмюллер, разрушен при бомбардировке
• 1944-64 гг. — восстанавливает жильё и рабочее ателье в заброшенном сарае в Таутенхайне близ Лейпцига
• 1945 г. — кратковременное пребывание в советском плену
• 1951 г. — профессор в университетете Галле на педагогическом факультете, принимает участие в художественной выставке Государственной галереи Морицбург, Галле
• 1957 г. — выставка в Музее Искусств Дюссельдорфа
• 1964-77 гг. — проживает в Восточном Берлине, ГДР и временами в западноберлинском районе Целлендорф. В эти годы многочисленные выставки в Германии и за её пределами.
• 1973 г. — первая всеобъемлющая выставка работ Конрада Феликсмюллера в Союзе художников Берлина
• 1974 г. — Золотая медаль IV Международного биеннале по графике во Флоренции.

Избранные полотна

• «Автопортрет» (1920)
• «Ханна и Соня» (1921, частное собрание)
• «Рабочие, возвращающиеся домой» (1921, Берлин, частное собрание)
• «Рабочий под дождём» (1922, частное собрание)
• «Смерть поэта Вальтера Рейнера» (1925, Лос-Анджелес, Музей искусств)
• «Портрет Макса Либермана» (1926)
• «Металлургический завод в Хаспе, ночью» (1927, Вупперталь, музей ван-дер-Хойдт)
• «Мальчик, продающий газеты» (1928, Альтенбург, Государственный музей Линденау)
• «Влюблённые в Дрездене» (1928, Дрезден, Картинная галерея Новый Мастер)

Литература

• Sergiusz Michalski: Neue Sachlichkeit, Köln, 2003
• Dietmar Elger: Expressionismus, Köln, 2007.

Отрывок, характеризующий Феликсмюллер, Конрад

– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.