Франц I (герцог Саксен-Лауэнбурга)
| Франц I Саксен-Лауэнбургский | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1543 год — 1571 год | |||
| Предшественник: | Магнус I | ||
| Преемник: | Магнус II | ||
| |||
| 1573 год — 1581 год | |||
| Предшественник: | Магнус II | ||
| Преемник: | совместное правление Магнуса II, Морица и Франца II | ||
Франц I Саксен-Лауэнбургский (нем. Franz I. von Sachsen-Lauenburg; 1510 — 19 марта 1581, Букстехуде) — герцог Саксен-Лауэнбурга.
Содержание
Биография
Франц — старший сын герцога Магнуса I Саксен-Лауэнбург-Ратцебургского и его супруги и Екатерины Брауншвейг-Вольфенбюттельской.
Придя к власти, Франц заявил о себе тем, что отказался выполнять обязанности по договорам, заключённым его отцом. Несмотря на приказ императора, он отказался вернуть Ратцебургскому епископству захваченное им имущество, в том числе, из церкви Святого Петра в Ратцебурге. До этого инцидента герцог, не вступивший в 1546 году в Шмалькальденский союз, был у императора Священной Римской империи на хорошем счету.
После смерти епископа Ратцебурга Георга фон Блументаля Франц безуспешно пытался добиться избрания своего девятилетнего сына Магнуса на эту должность. Вслед за этим герцог пригласил к себе наёмные войска Фольрада фон Мансфельда, несмотря на предупреждения Генриха Брауншвейгского. 23 мая 1552 года войска Мансфельда разграбили Ратцебургский собор. Мансфельд оставался в Ратцебурге два месяца и согласился не сжигать собор за четыре тысячи талеров, которые каноники одолжили под залог части имущества монастыря у бургомистра Любека.
В 1568 году сын Франца Магнус II женился на шведской принцессе Софии, к этому времени герцогство Саксен-Лауэнбург находилось в плачевном состоянии. Франц I был вынужден заложить большинство своих замков и владений. За 100 тысяч шведского приданого ему удалось вернуть часть заложенного имущества.
15 января 1571 года Франц отрёкся в пользу сына Франца. Весной 1571 года сын Франца Магнус II оккупировал Ратцебург, Франц I в Люнебурге подписал договор, по которому Саксен-Лауэнбург отошёл Магнусу, а остальные наследники получали денежное возмещение. Магнус пообещал взять на себя все долги, но в конечном итоге своими жестокими методами и отказом от погашения долгов восстановил против себя всех. Франц II ходатайствовал у императора о расследовании, собрал войска и попытался арестовать Магнуса в Ратцебурге, но тому удалось бежать в Данненберг.
В 1574 году Франц I вернул себе власть в Саксен-Лауэнбурге, а Франц II отправился служить в Нидерланды. Магнус II не имел поддержки и не сумел вернуться к власти в герцогстве.
После смерти Франца I братья правили в Саксен-Лауэнбурге совместно. В 1588 году Франц II запросил ордер на арест брата и с тех пор правил в герцогстве единолично.
Потомки
8 февраля 1540 года в Дрездене Франц I женился на Сибилле Саксонской, дочери Генриха Саксонского и Катарины Мекленбургской. В этом браке родились:
- Альбрехт (1542—1544)
- Доротея (1543—1586), замужем за Вольфгангом Брауншвейг-Грубенхагенским (1531—1595)
- Магнус II (1543—1603), герцог Саксен-Лауэнбурга, женат на принцессе Софии Шведской (1547—1611)
- Франц II (1547—1619), герцог Саксен-Лауэнбурга, женат на Маргарите Померанской (1553—1581), затем на Марии Брауншвейг-Вольфенбюттельской (1566—1626)
- Генрих (1550—1585), архиепископ Бременский, женат на Анне фон Бройх
- Мориц (1551—1612), женат на Катарине фон Шпёрк, развод в 1582 году
- Урсула (1552/3-1620), замужем за герцогом Генрихом I Брауншвейгским (1533—1598)
- Фридрих (1554—1586), каноник Кёльна и Бремена
- Сидония Екатерина (ум. 1594), замужем за герцогом Венцелем III Адамом Тешенским (1524—1579), затем за Эмерихом III Форгахом, правителем Тренчина
Напишите отзыв о статье "Франц I (герцог Саксен-Лауэнбурга)"
Примечания
Ссылки
- [www.thepeerage.com/p755.htm#i7550 thepeerage.com]
Отрывок, характеризующий Франц I (герцог Саксен-Лауэнбурга)
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.
В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.
Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
