Фридрих Кристиан (маркграф Бранденбург-Байрейта)

Фридрих Кристиан Бранденбург-Байрейтский
маркграф Бранденбург-Байрейта
1763 — 1769
Предшественник:	Фридрих III Бранденбург-Байрейтский
Преемник:	Карл Александр Бранденбург-Ансбахский
Награды:

Фридрих Кристиан Бранденбург-Байрейтский (нем. Friedrich Christian von Brandenburg-Bayreuth; 17 июля 1708, Веферлинген — 20 января 1769, Байрейт) — маркграф княжества Байрейт. Генерал-лейтенант датской и прусской армий. Генерал-фельдцейгмейстер имперской армии. Младший брат королевы-консорт Дании и Норвегии Софии Магдалены Бранденбург-Кульмбахской.

Биография

Фридрих Кристиан — сын маркграфа Кристиана Генриха Бранденбург-Кульмбахского и его супруги Софии Кристианы фон Вольфштейн (1667—1737), дочери графа Вольфштейна Альбрехта Фридриха (1644—1693). Фридрих Кристиан приходился дядей своему предшественнику Фридриху Бранденбург-Байрейтскому, не оставившему наследников, и братом — маркграфу Георгу Фридриху Карлу Бранденбург-Байрейтскому. Происходил из кульмбах-байрейтской ветви младшей линии франконских Гогенцоллернов.

Фридрих Кристиан отличался от других членов семьи. На момент смерти своего племянника он проживал в уединении в Вандсбеке под Гамбургом, состоя на службе в звании генерал-лейтенанта датской армии и не был готов принять на себя обязанности правителя Байрейта.

Вступив в свои права в Байрейте в 1763 году, Фридрих Кристиан попытался стабилизировать незавидное финансовое положение княжества и решительно сократил численность своего двора. Большинство художников, в том числе Карл фон Гонтард отправились в Берлин ко двору прусского короля Фридриха II. Строительство дворцов и садов в Байрейте было прекращено, и Байрейт вновь погрузился в провинциальность.

Фридрих Кристиан умер, не оставив наследников мужского пола, в связи с чем княжество Байрейт отошло ансбахской династической ветви.

6 июня 1731 года Фридрих Кристиан был награждён королём Дании орденом Слона, а в марте 1763 года стал кавалером ордена Чёрного орла и ордена Белого орла.

Потомки

Фридрих Кристиан женился на Виктории Шарлотте Ангальт-Бернбург-Шаумбург-Хоймской (1715—1792), дочери князя Виктора I Амадея Ангальт-Бернбург-Шаумбург-Хоймского. В этом браке родились:

• Кристиана София Шарлотта (1733—1757), замужем за Эрнстом Фридрихом III Саксен-Гильдбурггаузенским (1727—1780)
• София Магдалена (1737)

Литература

• Kurt von Priesdorff: Soldatisches Führertum, Band 2, Hanseatische Verlagsanstalt Hamburg, S. 17

Отрывок, характеризующий Фридрих Кристиан (маркграф Бранденбург-Байрейта)

– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.