Вильялобос, Хоакин

Хоаки́н Вильяло́бос (исп. Joaquín Villalobos), псевдонимы — Рене Крус, Атилио; родился 1951) — сальвадорский общественный деятель. По образованию экономист.

С начала 70-х участвовал в создании и работе подпольной повстанческой организации «Народные революционные силы», где возглавлял военное звено, тогда как политическим звеном руководил Роке Дальтон, в убийстве которого Вильялобос был обвинён. Один из сооснователей Фронта национального освобождения имени Фарабундо Марти, ставшего зонтичной структурой повстанцев во время Гражданской войны в Сальвадоре. Вильялобос вошел в руководство фронта как представитель «Народных революционных сил».

Вильялобос был причастен и к произошедшей в 1983 г. трагедии с убийством Мелиды Монтес и самоубийством Каэтано Карпио.

В послевоенный период быстро разошелся во мнениях с руководством Фронта по вопросам тактики и стратегии, покинул его вскоре после выборов 1994 года, создав Демократическую партию, которая довольно быстро маргинализировалась. Со второй половины 90-х Вильялобос стал крупным критиком левых движений в Латинской Америке, особенно радикальных. В конце 90-х годов он устроился советником вооруженных сил Колумбии по антипартизанской борьбе, получил особый статус, личную охрану и проживает в полученной от колумбийского государства вилле, охраняемой спецназом.

Отрывок, характеризующий Вильялобос, Хоакин

– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.