Центральный Семячик
Поделись знанием:
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
(перенаправлено с «Центральный Семлячик»)
| Центральный Семячик | |
| 54°16′43″ с. ш. 159°52′37″ в. д. / 54.2786556° с. ш. 159.8769806° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.2786556&mlon=159.8769806&zoom=13 (O)] (Я)Координаты: 54°16′43″ с. ш. 159°52′37″ в. д. / 54.2786556° с. ш. 159.8769806° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.2786556&mlon=159.8769806&zoom=13 (O)] (Я) | |
| Страна |  Россия |
| Регион | Камчатский край |
| Горная система | Восточный хребет |
| Форма вулкана | Стратовулкан |
| Последнее извержение | Голоцен |
| Высота вершины | 1100[1] м |
Центральный Семячик — вулкан, расположенный в восточной части полуострова Камчатка у подножия Большого Семячика.
Центральный Семячик представляет собой активный двухкратерный вулкан. Высота его составляет 1000 м (по другим данным, 1294 м над уровнем моря)[2]. Судя по наличию свежих лавовых потоков, его извержение происходило в недалеком прошлом. В настоящее время здесь отмечается только сольфатарная деятельность, сосредоточенная в северном и южном кратерах.
В северном кратере находится озеро. Вода покрыта чёрной пленкой, состоящей, вероятно, из сернистого железа. Над озером периодически поднимается густой пар, который порою выбрасывается в виде фонтана. Температура воды у поверхности составляет около 88 °С. Количество фумарольных струй чрезвычайно велико. В северных котлах откладываются кристаллы серы. Температура газовых сольфатар равна 100 °С, а газоводяных — от 70 до 98 °С.
См. также
Напишите отзыв о статье "Центральный Семячик"
Примечания
Ссылки
- [www.kamchatsky-krai.ru/volcano/big-semjachik/big-semjachik_main.htm Вулканы Камчатки. Вулканический массив Большой Семячик].
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_geo/4414/Семячик Семячик] — статья из Географической энциклопедии.
- Центральный Семячик — статья из Большой советской энциклопедии..
|
Это заготовка статьи о вулкане. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи по географии Камчатского края. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Центральный Семячик
– Да оттого, что незачем.– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
