Чарни, Израэль

Израэль Чарни
Israel W. Charny
Дата рождения:	1931(1931)
Место рождения:	Филадельфия
Научная сфера:	психология, социология
Место работы:	«Институт Холокоста и геноцида» в Иерусалиме

Израэль Чарни (англ. Israel W. Charny, род. 1931, Филадельфия) — американо-израильский социолог, один из ведущих специалистов по истории геноцидов, основатель и исполнительный директор «Института Холокоста и геноцида» (Иерусалим).

Биография

Изучал психологию в Университете Темпл до 1952 года, защитил докторскую диссертацию по клинической психологии в 1957 году в Университете Рочестера. После переезда в Израиль в 1957 году получил звание профессора в Еврейском университете Иерусалима. В 1973—1992 гг. преподавал в Тель-Авивском университете.

Клиническая практика исследований Холокоста как коллективной психологической травмы еврейского народа, привела Чарни к исследованию в области коллективной психологии других народов, испытавших ужасы геноцида. Начал изучать историю Холокоста и других геноцидов с середины 1960-х гг. Первая научная работа была опубликована в 1968 г. — «Teaching the Violence of the Holocaust: A Challenge to Educating Potential Future Oppressors and Victims for Nonviolence». В пионерской работе «How Can We Commit the Unthinkable? Genocide, the Human Cancer» (1982) Чарни предложил ряд критериев, свидетельствующих о потенциальном риске геноцида, своего рода «системы раннего предупреждения» (GEWS — Genocide Early Warning System).

Исследования на стыке прихотерапии и геноцида легли в основу книги «Fascism and Democracy in the Human Mind: A Bridge between Mind and Society» (2006). Согласно Чарни «демократия» и «фашизм» являются элементами человеческой психики, каждый со своими характеристиками. «Демократия» характеризуется открытостью и терпимостью, в то время как «фашизм», наоборот, закрытостью, нетерпимостью и неспособностью жить в условиях противоречивых мнений.

В 1982 году вместе с Эли Визелем организовал в Израиле конференцию по Холокосту и другим геноцидам. Программа конференции включала также обсуждение геноцида армян, что вызвало активное противодейские со стороны правительств Турции и Израиля и отказ Визеля от участия, однако была поддержана израильской общественностью и большинством участников конференции и имела шумный успех. Материалы конференции были изданы отдельной книгой «The Book of the International Conference on the Holocaust and Genocide: Book One: The Conference Program and Crisis» в 1983 году. С 1985 по 1995 годы редактировал бюллетень «Internet on the Holocaust and Genocide: An International Information Exchange», в котором публиковались ведущие исследователи геноцидов. Более поздние работы Чарни посвящены проблеме террористов-смертников («Fighting Suicide Bombing: A Worldwide Campaign for Life», 2007) и отрицанию геноцида. Является редактором первой энциклопедии, посвящённой теме геноцида: «Encyclopedia of genocide» (1999).

Чарни возглавлял Международную ассоциацию исследователей геноцида в качестве вице-президента (2003—2005) и президента (2005—2007). Во время его директорства ассоциация начала выпускать журнал «Genocide Studies and Prevention».

Вклад Чарни в изучение геноцида и механизмов поведения человека, приводящих к геноциду, сделал его одним из лидеров этого направления науки.

Определение геноцида

Чарни предложил «гуманистическое» определение геноцида, которое значительно шире чем альтернативные определения:

бессмысленное убийство по причине любой идентичности, например национальной, этнической, расовой, религиозной, политической, географической, идеологической.

Книги

• Israel W. Charny. Encyclopedia of genocide. — Santa Barbara, California: ABC-CLIO, 1999. — 718 p. — ISBN 9780874369281.
• Genocide: a critical bibliographic review
• The Widening Circle of Genocide
• Century of Genocide Critical Essays and Eyewitness Accounts

Литература

• Bartrop P. R., Jacobs S. L. [books.google.ru/books?id=xXbFBQAAQBAJ&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false Fifty Key Thinkers on the Holocaust and Genocide]. — Routledge, 2013. — P. 67-72. — 336 p.
• Samuel Totten, Paul Robert Bartrop, Steven L. Jacobs. Dictionary of Genocide. — Greenwood Press, 2008. — 534 p. — ISBN 0-31332-967-2, ISBN 978-0-31332-967-8.

Ссылки

• [preventgenocide.org/education/events/charnyCV2000.htm Биография]
• [books.google.com/books?as_auth=Israel+W+Charny&ots=O1IcBqbFoe&sa=X&oi=print&ct=title List of books by Israel Charny]
• [www.genocidepreventionnow.org/ Genocide Prevention Now, founded and directed by Israel Charny]
• [www.youtube.com/watch?v=TCKTKMFTprM In-depth interview on the Holocaust on 'Russia Today']
• M. Hakan Yavuz & Tal Buenos. [www.historyoftruth.com/articles/analyses/11244-debate-on-genocide-despite-charnys-moral-pretense- Debate On Genocide Despite Charny’s Moral Pretense] (англ.). Today’s Zaman (16 February 2012). Проверено 10 марта 2012. [www.webcitation.org/67wD4FiSF Архивировано из первоисточника 26 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Чарни, Израэль

Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.