Ассоциация северокорейских граждан в Японии

Ассоциация северокорейских граждан в Японии (яп. 在日本朝鮮人総聯合会, кор. 재일본 조선인 총련합회, сокр. 조총련, Чочхоннён, иногда также Чхонрён) — общественная организация корейской диаспоры. Возникла в 1955 году, находится под контролем спецслужб КНДР. В связи с тем, что Япония отказывалась предоставлять японское подданство корейцам, насильственно вывезенным в метрополию во время Второй мировой войны, ассоциация Чочхоннён активно агитировала за то, чтобы те принимали северокорейское гражданство. В настоящее время Чочхоннён контролирует почти весь бизнес этнических корейцев в Японии, а кроме того — ряд корейскоязычных образовательных учреждений, где в обязательном порядке изучается идеология «чучхе». Под давлением Чочхоннён более 100 000 корейцев переехали из Японии в КНДР; вернуться обратно они не смогли. Часть из репатриантов была сослана в концлагеря. Однако валюта, которую пересылали и пересылают «репатриантам» оставшиеся в Японии родственники, служит одним из источников финансирования северокорейского режима.

Поскольку Япония официально не имеет дипломатических отношений с Северной Кореей, Чочхоннён фактически представляет интересы КНДР в Японии.

Ссылки

• [web.archive.org/web/20040722174346/www.fortunecity.com/lavender/loxwood/286/oct982.html Жертвы иллюзий]
• [www.kcckp.net/ru/one/chongryon.php?overseas Ассоциация северокорейских граждан в Японии (на русскоязычном сайте правительства Северной Кореи)]
• [www1.korea-np.co.jp/pk/ Английский раздел портала газеты Чхонрёна]

Отрывок, характеризующий Ассоциация северокорейских граждан в Японии

Несмотря на огромное богатство графа Безухого, с тех пор, как Пьер получил его и получал, как говорили, 500 тысяч годового дохода, он чувствовал себя гораздо менее богатым, чем когда он получал свои 10 ть тысяч от покойного графа. В общих чертах он смутно чувствовал следующий бюджет. В Совет платилось около 80 ти тысяч по всем имениям; около 30 ти тысяч стоило содержание подмосковной, московского дома и княжон; около 15 ти тысяч выходило на пенсии, столько же на богоугодные заведения; графине на прожитье посылалось 150 тысяч; процентов платилось за долги около 70 ти тысяч; постройка начатой церкви стоила эти два года около 10 ти тысяч; остальное около 100 та тысяч расходилось – он сам не знал как, и почти каждый год он принужден был занимать. Кроме того каждый год главноуправляющий писал то о пожарах, то о неурожаях, то о необходимости перестроек фабрик и заводов. И так, первое дело, представившееся Пьеру, было то, к которому он менее всего имел способности и склонности – занятие делами.
Пьер с главноуправляющим каждый день занимался . Но он чувствовал, что занятия его ни на шаг не подвигали дела. Он чувствовал, что его занятия происходят независимо от дела, что они не цепляют за дело и не заставляют его двигаться. С одной стороны главноуправляющий выставлял дела в самом дурном свете, показывая Пьеру необходимость уплачивать долги и предпринимать новые работы силами крепостных мужиков, на что Пьер не соглашался; с другой стороны, Пьер требовал приступления к делу освобождения, на что управляющий выставлял необходимость прежде уплатить долг Опекунского совета, и потому невозможность быстрого исполнения.
Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему: