Шаан Натали

Акоп Тер-Акопян (Шаан Натали)
Շահան Նաթալի
армянский общественно-политический деятель, писатель и философ
Дата рождения:	1884(1884)
Место рождения:	село. Усеник, Харбердский вилайет, Османская империя
Дата смерти:	1983(1983)
Место смерти:	Уотертаун, Массачусетс, США

Натали Шаан (Тер-Акопян Акоп, Немесис, арм. Շահան Նաթալի; 1884 — 19 апреля 1983) — армянский общественно-политический деятель, писатель и философ.

Биография

Родился в селе Усеник Харбердского вилайета Османской империи. Во время армянской резни 1894—1896 гг. отец, дядя и ряд родственников были убиты, сам Шаан был спасен соседями-греками. Окончил училище в Константинополе, в 1909—1912 гг. учился в Бостонском университете.

Являлся идеологическим вдохновителем и одним из руководителей (наряду с Г. Мержановым) операции «Немесис» (Немезида) АРФ Дашнакцутюн по ликвидации главных виновников геноцида армян. Предлагал боевыми и террористическими акциями заставить Турцию признать право армянских беженцев на возвращение в Западную Армению. Не найдя поддержки в АРФД, в конце 1920-х годов вышел из Бюро и состава партии.

Автор ряда трудов по Армянскому вопросу: «Турки и Мы», «Пантюркизм от Анкары до Баку и турецкая ориентация» (1928), «Новое дополнение: „Как?“ и „Почему?“ Александропольского договора» (1955), поэм и переводов. Был редактором ряда патриотических газет («Марткоц», «Амроц» и т. д.), не разделявших политику, проводимую Центральным Бюро АРФД. Позже из Европы переехал в США. В 1961 г. единственный раз побывал в Советской Армении. Приветствовал создание армянских боевых групп 1970-80-х гг.

Умер в Уотертауне, штат Массачусетс, США.

Литература

Поэмы, рассказы и драмы

• Օրէնքի եւ Ընկերութեան Զոհերէն («От жертв закона и дружбы»). Бостон, 1909. 63 стр.

• Ամպեր («Облака»). Бостон, 1909.

• Սերի եւ ատելութեան երգեր («Песни любви и ненависти»). Бостон, 1915. 165 стр.

• Վրէժի աւետարան («Евангелие мести»). Нью Йорк, 1918. 39 стр.

Национально-политическая литература

• Թուրքերը եւ Մենք («The Turks and Us»). Athens: Nor Or, 1928. 70 pages. Second printing, Boston, 1931. 93 pages.
• Natalie, Shahan [1928] (2002). The Turks and Us (in English). Nagorno-Karabakh: Punik Publishing.
• Թուրքիզմը Անգորայէն Բագու եւ Թրքական Օրիէնթասիոն («Turkism from Angora to Baku and Turkish Orientation»). Athens: Nor Or, 1928. 172 pages.
• Ալեքսանդրապօլի Դաշնագրէն 1930-ի Կովկասեան Ապստամբութիւնները («From the Treaty of Alexandrapol to the 1920 Caucasian Insurgencies»). Volumes 1 and 2. Marseilles: Arabian Publishing, 1934-35.
• Երեւանի Համաձայնագիրը («The Yerevan Agreement»). Boston: 1941. 112 pages.
• Գիրք Մատուցման եւ Հատուցման («Book of Dedication and Compensation»). Beirut: Onipar Publishing, 1949 (first printing). 160 pages. Beirut: Azdarar Publishing, 1954 (second printing). 134 pages. Contents:

1. Այսպէս Սպաննեցինք («How We Killed»)
2. Յաւելուած (Addendum), illustrated.

• Վերստին Յաւելուած—Ալեքսանդրապօլի Դաշնագրի «Ինչպէ՞սն ու ինչո՞ւն» («Re-Addendum — The How and Why of the Treaty of Alexandrapol»). Boston: Baikar, 1955. 144 pages.

Ссылки

• [nzhdeh.narod.ru/Shahan_natali.htm Шаган Натали /Немезис/]
• [armeniangc.com/biblioteka/shaan-natali-ter-akopyan-akop/ Шаан Натали в Армянской Электронной Библиотеке]

Отрывок, характеризующий Шаан Натали

– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.