Шеппинг

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Шеппинг


Описание герба: см. текст >>>

Титул:

бароны

Место происхождения:

Вестфалия


Подданство:
Курляндия и Семигалия
Российская империя

Шеппинг (нем. Baron op dem Hamme, gennant von Schoeppingk) — дворянский род.

Род баронов фон Шеппинг происходит от фамилии оп дем Гамме фон Шеппинг, существовавшей в Вестфалии в XIII столетии. В 1499 г. Иоганн оп дем Хамме, именуемый Шеппингом, прибывший из Вестфалии из города Камен и женился на дочери рода фон Хайден, приобрёл имение Борнсмюнде (нем. Bornsmünde) в 7 км от Бауски и в 3 км от Саулайне, на краю старой Елгавской дороги (ныне Рундальская волость Рундальского края, в посёлке Зиедони). 17 октября 1620 года род внесён в матрикул курляндского дворянства.

Члены этого рода в Высочайших указах, патентах на чины и других официальных документах, начиная с 1818 года, именованы баронами. Определениями Правительствующего Сената от 10 июня 1853 и 28 февраля 1862 гг., за курляндской дворянской фамилией фон Шеппинг признан баронский титул.



Заметные представители

  • Юлия Ивановна Пален, урожд. бар. Шеппинг (1751—1814) — жена П. П. Палена
  • барон Шеппинг, Эрнест Дитрих (Дмитрий Фёдорович), её двоюродный брат — курляндский землевладелец и чиновник, после присоединения Курляндии к России был пожалован в российские тайные советники.
    • барон Фёдор Дмитриевич Шеппинг — (Магнус Фридрих; 1779—1855) — тайный советник.
    • барон Отто Шеппинг (1790—1874) — генерал-майор.
      • барон Дмитрий Оттович Шеппинг (1823—1895) — историк, археолог, этнограф.
        • барон Владимир Дмитриевич Шеппинг (1.08.1853—16.01.1921) — гофмейстер, член правления Московского отделения Государственного дворянского земельного банка от дворянства Московской губернии, член попечительского совета Комиссаровского Технического училища, член правления Института Московского дворянства имени Императора Александра III.

Описание герба

по Долгорукову

В золотом поле следующий знак: ΔΛ, чёрного цвета.

На гербе дворянский шлем с баронской короной; намет чёрный, подложенный золотом. Такая же фигура повторена в нашлемнике, где её держат справа лев, слева чёрный гриф.

Напишите отзыв о статье "Шеппинг"

Литература

Отрывок, характеризующий Шеппинг

На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.