Шёнайх-Каролат, Эмиль

Эмиль Шёнайх-Каролат

Эмиль Шёнайх-Каролат (нем. Emil von Schoenaich-Carolath-Schilden; 8 апреля 1852, Бреслау — 30 апреля 1908, Гольштейн) — немецкий поэт, романист и дворянин.

Биография

После окончания средней школы в Висбадене отправился в Цюрих, где в 1870—1871 года изучал литературу и историю искусств. Затем он вступил в драгунский полк в Кольмаре, где служил в звании лейтенанта до 1874 года. Последующие годы были потрачены в основном на путешествия, в том числе в Рим и Египет. В 1887 году он женился на Катарине фон Кнорринг и жил в своих поместьях в Германии и Дании.

Как поэт он являлся представителем так называемого неоромантизма. Его ранние стихи несли мрачное настроение. В более поздних работах, в том числе рассказах и повестях, он поднимал различные религиозные и этические вопросы, указывая на недостатки современного ему общества. Общался со многими немецкими писателями конца XIX века.

Умер в замке Хазельдорф и был похоронен на кладбище церкви Святого Габриэля.

Наиболее известные сборники: «Lieder an eine Verlorene» (1878); «Thauwasser» (1881); «Dichtungen» (1883); «Geschichten aus Moll» (1884); «Bürgerlicher Tod» (1804); «Der Heiland der Tiere» (1896).

Литература

• Шёнайх-Каролат, Эмиль // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Armin Püttger-Conradt: Ein Dichterprinz der Elbmarsch. In: ZSHG 2004
• Wedel-Schulauer Tageblatt (2008 — Suche nach einem «Verlorenen» (zum 100. Todestag des Dichterprinzen)

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Шёнайх-Каролат, Эмиль

– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.