Элпская культура
Элпская культура — археологическая культура бронзового века, существовавшая в период 1800—800 гг. до н. э.[1] Существовала в основном на территории Нидерландов. Для данной культуры была характерна низкокачественная глиняная посуда, известная как «грубая керамика» («Kümmerkeramik», «Grobkeramik»). На начальной стадии существования (1800—1200 гг. до н. э.) культура сооружала курганы, чётко совпадающие по хронологии с курганами Северной Германии и Скандинавии, и, вероятно, связанные с культурой курганных погребений (1600—1200 гг. до н. э.) Центральной Европы. За этой стадией последовала новая, для которой характерна кремация (1200—800 гг. до н. э.).
Элпская культура включается в состав гипотетического «северо-западного блока» археологических культур на территории Нидерландов. Существовала на территории к северу и востоку от рек Рейн и Эйссел. Названа по деревне Элп 52°52′55″ с. ш. 6°38′45″ в. д. / 52.88194° с. ш. 6.64583° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.88194&mlon=6.64583&zoom=14 (O)] (Я)). Граничила с хилверсюмской культурой на юге и с хоогкарспелской культурой в Западной Фризии. Указанные культуры вместе с элпской происходят от «культуры кубков с орнаментом в виде колючей проволоки» (2100—1800 гг. до н. э.) и образуют культурный комплекс на границе между атлантическим и скандинавским горизонтами бронзового века.
Первоначально покойных хоронили в неглубоких колодцах, а сверху насыпали низкий курган. В конце бронзового века покойных стали кремировать, а урны с прахом собирались в низких курганах. Семейные погребения характерны встречаются только на последних этапах существования комплекса.
Характерное жилище данной культуры — длинный дом, в котором люди жили вместе со своим скотом. Этот тип сооружений использовался саксонцами и фризами непрерывно до XII века, и до сих пор встречается в низинах северо-западной Европы и в Нидерландах.[2] Вероятно, длинные дома начали использовать в период 1800—1500 гг. до н. э., когда дома с тремя крылами стали вытеснять распространённые ранее дома с двумя крылами. Аналогичное изменение в архитектуре зданий произошло в то же время в Скандинавии.[3]
В контексте нордического бронзового века рассматриваются различные причины того, почему скот держали внутри жилых зданий (длинных домов). Возможно, это было связано с новой стадией молочного производства, на которой научились делать сыр, тем более, что употребление молока стало возможным благодаря гену против непереносимости молока, который впервые возник в эпоху неолита у населения севера Европы[4]. Сооружение тёплых помещений для скота было вызвано тем, что в холодных условиях коровы давали меньше молока (Sherratt, 1983; Zimermann, 1999, 314; Olausson 1999, 321).
Элпская культура пришла в упадок с приходом гальштатской культуры.
Напишите отзыв о статье "Элпская культура"
Примечания
- ↑ Согласно нидерландскому археологическому реестру «Het Archeologisch Basisregister (ABR), версия 1.0, ноябрь 1992» [www.racm.nl/content/documenten%5Cabr%20website.pdf]. Датировка «грубой керамики» Элпа относится к периодам от BRONSMA (средний бронзовый век) до BRONSL (поздний бронзовый век), согласно стандарту «De Rijksdienst voor Archeologie, Cultuurlandschap en Monumenten (RACM)».
- ↑ The Germanic Invasions — Lucien Musset,1965, Presses Universitaires de France, translated 1975, ISBN 1-56619-326-5, p14
- ↑ The longhouse as a central element in Bronze Age daily life — H. Fokkens, Faculty of Archaeology Leiden University, 2002 [www.archeologie.leidenuniv.nl/content_docs/harry/the_bronze_age_house.pdf]
- ↑ University College London (UCL) — Early European unable to stomach milk [www.ucl.ac.uk/media/library/milktolerance]
См. также
- Атлантический бронзовый век
- Доисторические Нидерланды
- Культура полей погребальных урн
- Скандинавский бронзовый век (нордический бронзовый век)
- Ясторфская культура
Ссылки
- www.landenweb.net/nederland/geschiedenis/
Отрывок, характеризующий Элпская культура
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.
