Ростворовский, Эмануэль Матеуш
| Эмануэль Ростворовский | |
| польск. Emanuel Rostworowski | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Страна: |
Польша |
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
| Учёная степень: | |
| Альма-матер: | |
| Научный руководитель: | |
Эмануэль Матеуш Ростовровский (польск. Emanuel Mateusz Rostworowski; 8 января 1923 года, Краков — 8 декабря 1989 года, Краков) — польский историк, профессор Польской Академии Наук. Сын Кароля Хуберта Ростворовского, брат Марека и Яна Ростворовских.
Был связан с Ягеллонским университетом. Он был одним из последних учеников Владислава Конопчинского. Получил докторскую степень в 1950 году, в 1961 году стал экстраординарным, а спустя десять лет ординарным профессором. Автор многочисленных публикаций о истории Польши XVIII века. Был многолетним (с 1964 по 1989 годы) редактором Польского Биографического словаря, под его руководством было издано 22 тома. Кроме того, он сам был автором 60 обширнейших статей.
Характеристика научной деятельности
Основной идеей работ Ростворовского была цель показать читателю, что Польша во время правления Станислава Августа Понятовского вовсе не находилась на пороге катастрофы. Продолжая мысль Тадеуша Корзона о благополучном социально-экономическом положении страны во второй половине XVIII века, историк вину разделов «перекладывал» на Австрийскую империю, Россию и Пруссию. Стоит отметить, что в современной польской историографии этот взгляд Ростворовского получил продолжение и представлен научными изысканиями Зофьи Зелинской, Мариуша Маркевича, Лукаша Конзели. Ещё одной особенностью научной деятельности польского историка является то, что он «реабилитировал» в глазах общественности фигуру Станислава Августа Понятовского, а также показал его роль в политической жизни, в частности, в принятии Конституции 3 мая.
Напишите отзыв о статье "Ростворовский, Эмануэль Матеуш"
Отрывок, характеризующий Ростворовский, Эмануэль Матеуш
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.
– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
