Энке, Владимир Робертович
| Энке Владимир Робертович | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Страна | |
| Профессии | |
| Жанры |
опера, оперетта, оратория |
Владимир Робертович Энке (1908—1987) — советский композитор, критик и педагог.
Член Союза московских композиторов.[1]
Биография
Родился 31 августа (18 августа по старому стилю) 1908 года в Москве.
Образование
В 1917—1918 годах учился в Московской консерватории по классу фортепиано у Г. А. Пахульского, в 1936 году окончил её по классу композиции у В. Я. Шебалина (ранее занимался у А. Н. Александрова, Н. К. Чемберджи). В 1937 году окончил аспирантуру при консерватории (руководитель Шебалин).
Деятельность
В 1925—1928 годах Энке — литературный редактор журнала «Культпоход». В 1929—1936 годах — музыкальный редактор молодёжного вещания Всесоюзного радиокомитета. В 1938—1939 годах он преподавал в Московской консерватории.
Также выступал как музыкальный критик.
Умер 23 июля 1987 года в Москве.
Творчество
Владимир Энке — автор произведений различных жанров. Ему принадлежат оперы и оперетты, оратории, фортепианные сонаты, вокальные сочинения и песни.
В годы Великой Отечественной войны композитором создана оратория «Русскому воинству» (1941—1942).
Его опера «Любовь Яровая», созданная после войны (первое представление состоялось 25 февраля 1947 года во Львове), была поставлена музыкальными театрами в Москве, Ленинграде, Львове, Куйбышеве.[2]
Записал около 200 частушек Московской области (1933—1935), а также ряд частушек и песен Рижского и Новосельского районов Рязанской области (1936), записал и обработал ряд песен терских казаков (1936).
Напишите отзыв о статье "Энке, Владимир Робертович"
Примечания
Ссылки
- [www.belcanto.ru/enke.html Владимир Робертович Энке]
- [www.musenc.ru/html/6/6nke.html ЭНКЕ Владимир Робертович]
Отрывок, характеризующий Энке, Владимир Робертович
– Отчего же нет? – сказала княжна.– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
