Ян, Иоганн
| Иоганн Ян | |
| Johann Jahn | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: | |
Иоганн Ян (нем. Johann Jahn, 1750—1816) — католический священник, теолог и ориенталист. Изучал философию в университете города Оломоуц. Был профессором восточных языков, библейской археологии и догматики в венском университете, но в 1806 году, вследствие конфликта с архиепископом (который нашел, что некоторые библейские тексты толкуются Яном несогласно с установившимися в католической церкви взглядами), должен был оставить профессуру и занял место каноника при церкви святого Стефана в Вене. Его главные труды — элементарная еврейская грамматика (3 издание, 1792, 1799 и 1809), учебник халдейского и сирийского языков для начинающих (1793; с хрестоматией, 1800), учебник арабского языка (1796, с хрестоматией и словарем, 1802), введение к книгам Ветхого Завета (1793—1802; 2 изд., 1802), библейская археология (1797—1805; 2 издание, 1807—1815), карманное издание еврейского текста Библии (1806; снабжено многочисленными вариантами).
Напишите отзыв о статье "Ян, Иоганн"
Литература
- Ян, Иоганн // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Ян, Иоганн
В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
