1770-й отдельный сапёрный батальон
Поделись знанием:
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; color: #000000; background-color: #BDB76B" colspan="2">  1770-й отдельный сапёрный батальон </td></tr>
| |
| Войска: | сухопутные |
| Род войск: | инженерные |
| Формирование: | 1941 |
| Расформирование (преобразование): | 23 сентября 1942 |
| 1942: Ленинградская область | |
1770-й отдельный сапёрный батальон — воинская часть в вооружённых силах СССР во время Великой Отечественной войны, формально насчитывал два формирования. Этот сапёрный батальон имел наибольший номер среди участвовавших в войне.
История
Сформирован осенью 1941 года в районе Ярославля в составе 7-й сапёрной бригады, до февраля 1942 года занят на строительстве тыловых оборонительных рубежей восточнее Московской области. С расформированием 7-й сапёрной бригады в феврале 1942 года отправлен на фронт.
В составе действующей армии с 20 февраля 1942 года по 30 июля 1942 года.
Был направлен на Волховский фронт, где поступил в распоряжение 2-й ударной армии, обеспечивал строительство её укреплений и коммуникаций. Принимал участие вместе с армией в Любанской операции. По-видимому был уничтожен в Мясном Бору и 30 июля 1942 года расформирован, а на следующий день путём переименования 1248-го отдельного сапёрного батальона 2-го формирования воссоздан на Волховском фронте.
Второе формирование в составе действующей армии с 31 июля 1942 года по 23 сентября 1942 года.
Принимал участие в Синявинской операции и был уничтожен снова.
Подчинение
| Подчинение по месяцам | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата | Фронт (округ) | Армия | Бригада | Примечания |
| 1 ноября 1941 года | Московский военный округ | 3-я сапёрная армия | 7-я сапёрная бригада | — |
| 1 декабря 1941 года | Московский военный округ | 3-я сапёрная армия | 7-я сапёрная бригада | — |
| 1 января 1942 года | Московский военный округ | 3-я сапёрная армия | 7-я сапёрная бригада | — |
| 1 февраля 1942 года | Московский военный округ | 3-я сапёрная армия | 7-я сапёрная бригада | — |
| 1 марта 1942 года | Волховский фронт | 2-я ударная армия | - | — |
| 1 апреля 1942 года | Волховский фронт | 2-я ударная армия | - | — |
| 1 мая 1942 года | Ленинградский фронт | 2-я ударная армия | - | — |
| 1 июня 1942 года | Ленинградский фронт | 2-я ударная армия | - | — |
| 1 июля 1942 года | - | - | - | не имеется в справочнике |
| 1 августа 1942 года | Волховский фронт | - | - | - |
| 1 сентября 1942 года | Волховский фронт | - | - | - |
Напишите отзыв о статье "1770-й отдельный сапёрный батальон"
Ссылки
- [www.soldat.ru/doc/perechen Перечень № 27 инженерных частей (отдельных батальонов, рот, отрядов), со сроками вхождения их в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945]
Отрывок, характеризующий 1770-й отдельный сапёрный батальон
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
