Frenchelon

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Frenchelon (акроним англ. French Echelon) — французская глобальная система радиоэлектронной разведки, аналог англо-саксонской системы Эшелон и советско-российской СОУД. Её существование никогда официально не признавалось французскими властями, несмотря на многочисленные публикации в СМИ[1], вышедшие после расследования деятельности Эшелона Европейским парламентом.



Управление и структура

Frenchelon находится в ведении Генерального директората внешней безопасности (DGSE) и Управления военной разведки (DRM). Крупнейшая станция радиоэлектронной разведки на территории Франции находится в Домме, недалеко от Сарла-ла-Канеда, департамент Дордонь, регион Аквитания(44°47′11″ с. ш. 1°14′17″ в. д. / 44.78639° с. ш. 1.23806° в. д. / 44.78639; 1.23806 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=44.78639&mlon=1.23806&zoom=14 (O)] (Я)). Другие станции системы во Франции расположены в Les Alluets-le-Roi, Fort de Mutzig, forteresse du Mont-Valérien, plateau d’Albion, Saint-Laurent-de-la-Salanque, Cap d’Agde, presqu'île de Giens, Сари-Соленцара, Filley и Дьёзе.

Кроме того, ряд станций расположен в заморских территориях и бывших колониях Франции:

Эти станции способны перехватывать электронные сообщения и расшифровывать закодированные сообщения дипломатического, военного или промышленного происхождения.

Систему Frenchelon не следует путать с системой радиоэлектронной разведки французских вооружённых сил EMERAUDE[3].

См. также

Напишите отзыв о статье "Frenchelon"

Примечания

  1. Espionnage — Les Français aussi écoutent leurs alliés, Le Point, par Jean Guisnel, www.maurizioturco.it/iniziative_politiche/echelon_dossier/banca_dati/rassegna_stampa/1998_06_06_le_point_espionn.html
  2. [www.editions-stock.fr/stock/CtlPrincipal?controlerCode=CtlRecherche&requestCode=afficherDetailArticle&code=60264 Stock]
  3. reseau.echelon.free.fr/reseau.echelon/emeraude.htm Emeraude : Ensemble mobile d’écoute et de recherche automatique des émissions

Отрывок, характеризующий Frenchelon

– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.