Алаг-Эрдэнэ
| Страна | |
|---|---|
| Статус | |
| Входит в | |
| Административный центр | |
| Крупнейший город | |
| Население (2005) |
2992 чел. |
| Площадь |
3600 км² |
| Часовой пояс |
UTC+8 |
Алаг-Эрдэнэ (монг. Алаг-Эрдэнэ — «пестрый драгоценный камень») — сомон аймака Хувсгел, Монголия.
Площадь сомона составляет около 4500 км², из которых 1460 км² занимают леса, и 2760 км² луга и пастбища. В 2005 году в сомоне проживало 2992 жителя. Центр сомона — посёлок Манхан находится в 62 километрах от города Мурэна и в 733 километрах от столицы страны — Улан-Батора. Сомон расположен на южном берегу озера Хубсугул.
Содержание
История
Сомон Алаг-Эрдэнэ был основан в 1931 году. В 1933 году здесь проживало около 3400 жителей, насчитывалось 1006 семей, и около 82 000 голов крупного рогатого скота. В 1942 году два соседних сомона были объединены в Рэнчинлхумбэ, в 1952 году два других сомона стали частью объединенного сомона Тунэл. В 1956 году Бурэн был разделен на три сомона.
Экономика
В 2004 году в сомоне насчитывалось примерно 76 тысяч голов крупного рогатого скота, из них — 26000 овцы, 36000 коз, 11500 яков, 6400 коней, и 33 верблюда.[1] В 1980 году советские геологи проводили крупномасштабные проекты по разведке фосфоритов в этом районе. В начале 1990-х эти работы были прекращены по причине общей политической и экономической ситуации, сложившейся после окончания социализма, а также ввиду недовольства местного населения. Другие полезные ископаемые, добываемые здесь это каменный уголь, графит и кварц.
Напишите отзыв о статье "Алаг-Эрдэнэ"
Литература
- М.Нямаа. Хөвсгөл аймгийн лавлах толь. — Улан-Батор, 2001.
Примечания
- ↑ [web.archive.org/web/20070322212959/202.131.5.91/mal_tool/livestock2004.pdf Национальное статистическое управление: Животноводство (2004) (монгольский язык), с.111]
|
Это заготовка статьи по географии Монголии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Алаг-Эрдэнэ
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.
Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
