Урданета, Андрес

Андрéс де Урданéта (баск. Andres Urdaneta; 1498—1568) — баскский мореход, открывший «путь Урданеты» — наиболее безопасный тихоокеанский путь от Филиппин в Мексику.

Биография

Молодой Урданета находился в составе первой после Магеллана испанской экспедиции, прошедшей Магеллановым проливом. Командовал ею архиепископ Гарсия де Лоайса, а целью была колонизация островов Пряностей. Немногие испанцы, добравшиеся до Молуккских островов, были взяты в плен португальцами. Их возвращение в Европу (в 1528 г.) можно рассматривать как второе кругосветное путешествие в истории.

Истощённый передрягами, Урданета постригся в монахи и занялся обустройством обители августинцев в Новой Испании. Когда тридцать лет спустя (в 1559 г.) король Филипп II направил Лопеса де Легаспи на освоение Филиппинских островов, Урданете, известному своими познаниями в искусстве мореплавания, было поручено провести его в те воды. Урданета с собой взял ещё четырёх товарищей-монахов: Андреса де Агирре, Диего де Эррера, астролога Мартина де Эррада и Педро де Гамбоа.

До него пять экспедиций к берегам Филиппин потерпели неудачу, так как вопреки течению пытались держать путь прямо на запад. Добраться же до Филиппин со стороны Азии испанцы не могли до тех пор, пока те воды считались владением португальской короны.

В апреле 1565 года Урданета достиг филиппинского острова Себу и основал там миссию и крепость, а 1 июня отплыл обратно. Обратное плавание в высоких широтах (с отклонением на север к 36 широте) позволило Урданете, в отличие от своих предшественников, избежать тайфунов и при благоприятном ветре вернуться в порт Акапулько 8 октября 1565 года, преодолев порядка 20 000 километров за 130 дней .

По причине отсутствия припасов для неожиданно долгого плавания команда вернулась в Новую Испанию в крайнем истощении, шестнадцать моряков умерли в пути. Урданета посетил Испанию для доклада о своём успехе и письменно изложил инструкции для будущих путешественников к филиппинским берегам.

На протяжении нескольких столетий сообщение Филиппин с Европой осуществлялось почти исключительно по маршруту Урданеты. По нему же ежегодно курсировал галеон Акапулько-Манила.

Первенство в открытии маршрута

Несмотря на признание полученное Урданетой, первым вернулся в Новую Испанию через северные широты другой участник экспедиции Алонсо де Арельяно, под командой которого был один из четырех кораблей — «Сан-Лукас». На подходе к Филиппинским островам он без приказа оставил остальные корабли позади и впоследствии с ними не воссоединился. «Сан-Лукас» начал возвращение 22 апреля и бросил якорь в порту Навидад 9 августа 1565 года, прибыв на два месяца раньше корабля Урданеты. Арельяно удалось пересечь океан на двадцать дней быстрее, проведя большую часть пути между 40° и 43° с.ш. Учитывая обстоятельства, связанные с подозрением Арельяно в дезертирстве, ожидаемого вознаграждения и признания он не получил.

Ссылки

• [www.britannica.com/EBchecked/topic/619606 Andres-de-Urdaneta] (англ.). — статья из Encyclopædia Britannica Online. Проверено 17 мая 2014.

Отрывок, характеризующий Урданета, Андрес

Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.