Антикапитализм
Антикапитализм — широкий спектр движений, идей и подходов, которые выступают против капитализма. Антикапиталисты, в строгом смысле этого слова, это те, кто хотят полностью заменить капитализм другой системой.
Однако есть также идеи, которые можно охарактеризовать как частично антикапиталистические, в том смысле, что они только хотят заменить или отменить некоторые аспекты капитализма, а не всю систему.
Содержание
История понятия
Антикапиталистические идеи развивались одновременно с ростом капиталистической системы.
Антикапитализм получил стремительное развитие в середине 19-го века, а именно после кризиса 1857 года. После кризиса была основано «Международное товарищество трудящихся», которое активно поддерживало идеи по борьбе рабочих за свои права.[1]
В 1871 году, после поражения во французской революции, произошел раскол между марксистами и анархистами, вокруг методов противодействия капитализму: марксисты считали необходимым участвовать в выборах, в то время как анархисты считали, что участие в выборах ничего не даст.
Антикапитализм сегодня
Сегодня антикапитализм делится на три основные тенденции:
- Марксисты (коммунисты и революционные социалисты), участвующие в выборах, либо путём революции пытающиеся занять высокие должности в государственном аппарате.
- Радикальные экологи и антиглобалисты, которые также выдвигают свои кандидатуры на выборах.
- Анархисты, которые отказываются участвовать в выборах, за некоторыми исключениями.
- Приверженцы Ресурсо-ориентированной экономики.
Идеологии и антикапитализм
Анархизм
Анархисты выступают за полную отмену государства.[2] Многие анархисты (в том числе сторонники левого анархизма, социального анархизма и коммунистического анархизма) против капитализма[2] на том основании, что он влечет за собой социальное господство (через неравенство в распределении богатства) одних людей над другими. Некоторые формы анархизма выступают против капитализма в целом, поддерживая при этом некоторые принципы капитализма, такие как рыночность экономики, а некоторые даже частную собственность.
Антиглобалисты
Антиглобалисты считают, что нынешняя модель глобализации сформирована под покровительством мирового капитала и ведёт за собой:
- Растущий разрыв в доходах, уровне потребления, здоровья, образования в странах «золотого миллиарда» и «третьего мира».
- Недопустимые условия для работников низкой квалификации транснациональных корпораций.
- Доминирование массовой поп-культуры, подавление свободного творчества, «стандартизация умов»
- Потребительское и хищническое отношение к природе, попытка «обхода» экологических проблем, вывоз грязных производств в страны «третьего мира»
- Господство идеологии неолиберализма в целях все большей экспансии капитала по всему миру, формирования из стран-неучастников «золотого миллиарда» сырьевых придатков так называемых «развитых стран» и т. д.
Ислам
Ислам запрещает кредитование,[3] в то время как ростовщичество является одним из важных аспектов капитализма. Другoe несоответствие заключается в вере в концепцию что Аллаху принадлежит все, и это идет вразрез основам капиталистической частной собственности. Но при этом в Исламе не запрещается торговля или производство товаров с целью получения прибыли.
См. также
Напишите отзыв о статье "Антикапитализм"
Примечания
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Антикапитализм
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
