Антонич, Богдан-Игорь Васильевич

Богдан-Игорь Антонич
Богдан-Ігор Антонич
Дата рождения:	5 октября 1909(1909-10-05)
Место рождения:	Новица, Австро-Венгрия ныне Малопольское воеводство Польша
Дата смерти:	6 июля 1937(1937-07-06) (27 лет)
Место смерти:	Львов
Гражданство:	Австро-Венгрия, УНР, Польша
Род деятельности:	поэт прозаик переводчик литературовед
Годы творчества:	1931-1937
Дебют:	«Приветствие жизни: книга поэзий»
Цитаты в Викицитатнике

Богда́н-И́горь Васи́льевич Анто́нич (укр. Богда́н-І́гор Васи́льович Анто́нич, польск. Bohdan Ihor Antonycz; 5 октября 1909, село Новица, Австро-Венгрия, ныне гмина Усце-Горлицке, Горлицкий повят, Малопольское воеводство, Польша — 6 июля 1937, Львов) — украинский поэт, прозаик, переводчик, литературовед.

Биография

Родился в семье лемка, сельского священника грекокатолической церкви, фамилия отца первоначально была Кіт или по-польски Kot («Кот»), он изменил её на Антонич за год до рождения сына. Мать, Ольга Волошинович, происходила из села Липовец Санокского повята.

Начальное образование получил под надзором частной учительницы. В 1920—1928 учился в гимназии гуманитарного типа имени Королевы Софии в Санке, где с первого до последнего класса отмечался как лучший ученик. С середины 1920-х годов родители Антонича жили в селе Бортятин (ныне Мостисского района Львовской области), где отец Василий был местным священником. Антонич часто приезжал в село, написал там ряд произведений.

В 1928—1933 — студент Львовского университета Яна Казимира, где учился на философском факультете (специальность — польская филология). Во время учёбы страстно включился в литературную и общественную жизнь столицы Западной Украины, был членом кружка студентов-украинистов при Научной секции Общества «Сторонников образования», всерьёз изучал нюансы украинского языка, вчитываясь не только в словари и грамматически-лингвистические учебники, но и в произведения поэтов Советской Украины.

Первое стихотворение опубликовал в 1931 году в пластовском журнале «Огни». Несмотря на плодотворное поэтическое творчество и трудный процесс усвоения литературного языка, поэт находил время на работу в других жанрах и на публицистику. Выступал с докладами об украинской и других литературах, переводил, писал рецензии, публиковал сатирические фельетоны и пародии. Вёл литературную хронику в журнале «Даждьбог». Кроме того, пробовал свои силы в прозе и драматургии: остались неоконченная новелла «Три мандолины» и большой фрагмент повести, которая должна была называться «На другом берегу». Написал либретто к несостоявшейся опере «Довбуш». Некоторое время редактировал журнал «Даждьбог» и вместе с Владимиром Гаврилюком журнал «Вехи». Рисовал, играл на скрипке и сочинял музыку, мечтал стать композитором. Эти области искусства, особенно живопись, очень сильно повлияли на его лирику.

Антонич умер на 28-м году жизни. Воспаление слепой кишки и последовавшее воспаление лёгких врачам удалось побороть, но когда поэт уже выздоравливал, переутомлённое долгой и высокой горячкой сердце не выдержало. Похоронен во Львове на Яновском кладбище.

Творчество

За свою короткую жизнь издал три книги — «Приветствие жизни», «Три кольца» и «Книга льва». Сборники «Зелёное евангелие», «Ротации» и «Великая гармония» изданы после безвременной кончины поэта. В своей поэзии Антонич — натурфилософ и мифограф, мастер метафоры, некоторыми мотивами сближающийся с Заболоцким того же периода. Много выступал как критик и теоретик литературы, переводил Рильке.

Признание

После его смерти и вхождения Западной Украины в УССР (1939) Антонич, как аполитичный поэт-мистик, был запрещён; интерес к нему возник лишь в 1960-е годы в эмиграции, а затем и в СССР. Его стихи переведены на многие языки.

В 1989 во Львове установлена мемориальная доска на Городоцкой улице, д. 50, где он жил. Мемориальная доска Антоничу есть и на его родине в Новице (Польша).

На его могиле на Яновском кладбище во Львове установлен памятник работы скульптора Теодозии Брыж.

Публикации на русском языке

• Три перстня. Зелёное евангелие / Перевод З. Левицкого. — Львов: Каменяр, 1994.
• История культуры. Стихи Б.-И. Антонича и С. Жадана / Сост. и перевод А. Пустогарова. — М.: ЭРА, 2004.
• Неизвестная Украина. Антология / Сост. И. Клеха, перевод А. Пустогарова. — М.: Emergency Exit, 2005.
• Переводы А. Пустогарова: [www.stihi.ru/author.html?ukrpoezia] [magazines.russ.ru/druzhba/2012/7/a7.html]
• Переводы Е. Витковского: [www.stihi.ru/poems/2003/10/12-1023.html]
• Переводы В. Яськова: [sp-issues.narod.ru/9/malanyuk_pluzhnyk_antonych.htm], [www.vekperevoda.com/1950/jaskov.htm], [stihi.ru/avtor/yavers]

Ссылки

• [ultra-ua.com/statt/vidatn-liudi-ukra-ni/poet-vesnyanogo-pochm-llya-bogdan-gor-antonich «Поет весняного похмілля» — статья про Богдана-Игоря Антоныча в интернет-издании «Ультра-Украина»]
• [www.litplayer.com.ua/authors/antonych Произведения Антонича на аудиобиблиотеке litplayer]
• [poezia.org/ru/personnels/75 Авторская страница и поэтические произведения Богдана-Игоря Антоныча в электронном архиве «Поэзия и авторская песня Украины»]

Отрывок, характеризующий Антонич, Богдан-Игорь Васильевич

«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».