Баранов, Константин Яковлевич
Константин Яковлевич Баранов | ||||
Дата рождения: | ||||
---|---|---|---|---|
Место рождения: | ||||
Дата смерти: |
15 октября 1985 (75 лет) | |||
Место смерти: | ||||
Гражданство: | ||||
Жанр: | ||||
Награды: |
|
Константин Яковлевич Баранов (3 июня 1910, с. Большое Козино, Нижегородская губерния —15 октября 1985, Алма-Ата) — художник, заслуженный деятель искусства Казахстана (1971).
В 1927—1930 годах — учился в художественной мастерской И. Л. Копылова в г. Иркутск. В 1947—1956 годах главный художник Казгосиздата. В 1948—1951 годах председатель правления Союза художников Казахстана. Внёс значительный вклад в развитие казахстанской графики.
Содержание
Творчество
Широко известны линогравюры «Караганда» (1963), «Рыбаки Балхаша и Арала» (1966), акварели «У озера» (1937), «На маневрах» (1938), литографии «Ремонт мартена» (1961). «Джамбул» (1971), «Абай» (1981) и др. Оформил книги: «Северные сказки» Б. М. Ошарова (1934), «Казахские народные сказки» (1950), «Казахские и уйгурские сказки» (1951), «Казахский эпос» (1956) и др.
Награды
Награждён орденом Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, Красной Звезды.
Напишите отзыв о статье "Баранов, Константин Яковлевич"
Литература
- [www.madenimura.kz/ru/culture-legacy/books/book/kazahstan-nacionalnaa-enciklopedia-1-tom?category=all&page=362 Баранов, Константин Яковлевич] // Казахстан. Национальная энциклопедия. — Алматы: Қазақ энциклопедиясы, 2004. — Т. I. — ISBN 9965-9389-9-7.
Ссылки
- www.artpanorama.su/?category=artist&id=1072&show=short
- www.nsartmuseum.ru/journal/id/43
При написании этой статьи использовался материал из издания «Казахстан. Национальная энциклопедия» (1998—2007), предоставленного редакцией «Қазақ энциклопедиясы» по лицензии Creative Commons [creativecommons.org/licenses/by-sa/3.0/deed.ru BY-SA 3.0 Unported].
Отрывок, характеризующий Баранов, Константин Яковлевич
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
- Родившиеся 3 июня
- Родившиеся в 1910 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Балахнинском районе
- Родившиеся в Нижегородской губернии
- Умершие 15 октября
- Умершие в 1985 году
- Умершие в Алма-Ате
- Кавалеры ордена Отечественной войны I степени
- Кавалеры ордена Отечественной войны II степени
- Кавалеры ордена Красной Звезды
- Художники по алфавиту
- Художники СССР
- Художники Казахстана