Бенуа, Альберт Александрович

Альберт Александрович Бенуа (11 июня 1888, Санкт-Петербург — 13 августа 1960, Париж) — русский архитектор, живописец и график.

Сын акварелиста Александра Александровича Бенуа (Конского). Отец же и выступил первым учителем рисования сына. Продолжил образование в Институте гражданских инженеров(Санкт-Петербург). В дальнейшем преподавал в рисовальной школе Императорского общества поощрения художеств (ОПХ).

В 1910 году переехал во Францию, где продолжил учёбу в Специальной школе архитектуры (Париж). С 20-х годов XX века художественные работы Альберта Бенуа выставлялись на Осеннем салоне и Салоне Независимых, выставках общества «Икона», членом которого он являлся, выставках русского искусства в Брюсселе, Белграде, Париже.

Среди наиболее известных архитектурных творений Альберта Бенуа — здание церкви Успения Пресвятой Богородицы на русском Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем (он же со своей женой М. А. Бенуа и расписал этот храм), Памятник участникам Белого движения — галлиполийцам (совместно с М. А. Бенуа) на том же кладбище, храм-памятник на могилах русских воинов на кладбище Сент-Илер-ле-Гран (близ Мурмелона). Также по эскизам А. Бенуа созданы более ста крестов и надгробий, в том числе и для известных русских эмигрантов Бунина, Мережковского, Гиппиус, Шмелева.

Ссылки

• [peterhofmuseum.ru/musm/bns.html Вергун Т. Б. Художественная династия Бенуа//Государственный музей-заповедник «Петергоф»]

Отрывок, характеризующий Бенуа, Альберт Александрович

– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.