Болтон, Барри
Поделись знанием:
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
| Барри Болтон | |
| Страна: |
Великобритания |
|---|---|
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
| Известен как: | |
| Систематик живой природы | ||
|
Исследователь, описавший ряд зоологических таксонов. Для указания авторства, названия этих таксонов сопровождают обозначением «Bolton».
| ||
Барри Болтон (англ. Barry Bolton) — английский мирмеколог, крупнейший в мире специалист по классификации, систематике и таксономии муравьев.[1]
Содержание
Биография
В 1971—2004 годах работал в Британском музее естественной истории (Лондон). Член Королевского энтомологического общества Лондона. Известен по своим работам об африканских муравьях и тремя крупнейшими монографиями, в которых дал полный обзор всех муравьев в объеме мировой фауны, включая определитель, каталог видов и новую реклассификацию (1994, 1995, 2003). За книгу 1994 года (иллюстрированный определитель родов муравьёв мира) Болтон получил награду Ассоциации американских издателей в категории биологических наук (1994 Winner of the Professional/Scholarly Publishing Award of the Association of American Publishers, Biological Science Category).[2] Его ревизия трибы Dacetini (2000) включает описание огромного числа новых для науки видов муравьёв в одной работе (454 новых вида в книге 2000 года объёмом более 1000 страниц).[3]
|
Bolton has emerged as the leading ant taxonomist, and his work is regarded by his peers to be of the highest quality. |
|
Признание
В честь Б. Болтона названо около 20 видов муравьёв.
- Anochetus boltoni
- Anomalomyrma boltoni
- Cataulacus boltoni
- Chimaeridris boltoni
- Cryptomyrmex boltoni
- Daceton boltoni
- Leptanilla boltoni
- Loweriella boltoni
- Meranoplus boltoni
- Monomorium boltoni
- Myrmica boltoni
- Nylanderia boltoni
- Pheidole boltoni
- Plagiolepis boltoni
- Polyrhachis boltoni
- Pristomyrmex boltoni
- Proceratium boltoni
- Stigmatomma boltoni
- Strumigenys boltoni
- Tetramorium boltoni
Основные труды
Автор около 100 научных статей, книг и монографий, в том числе:[3]
Книги
- Gauld, I. D. & Bolton, B. [Editors]. The Hymenoptera. — Oxford, London: Oxford University Press + British Museum (Natural History), 1988 (1996). — 332 с. [Second edition: 1996.]
- Bolton, B. Identification guide to the ant genera of the world. — Сambridge, Mass.: Harvard University Press, 1994. — 222 с. [www.Lasius.narod.ru/antRef/1994/Bolton.htm Обзор]
- Bolton B. A new general catalogue of the ants of the world. — Сambridge, Mass.: Harvard University Press, 1995. — 504 с. [www.Lasius.narod.ru/antRef/1995/Bolton.htm Обзор]
- Bolton B. The ant tribe Dacetini. With a revision of the Strumigenys species of the Malgasy Region by Brian L. Fisher, and a revision of the Austral epopostrumiform genera by Steven O. Shattuck. (англ.) // Memoirs of the American Entomological Institute. — Gainesville, FL: American Entomological Institute, 2000. — Vol. 65. — P. 1-1028. — ISBN 1-887988-09-2.
- Bolton B. [www.lasius.narod.ru/antnews2003Bolton.htm Synopsis and classification of Formicidae.] (англ.) // Mem. Am. Entomol. Inst. — Gainesville, FL: American Entomological Institute, 2003. — Vol. 71. — P. 1-370. — ISBN 1-887988-15-7.
Статьи
- Bolton, B. 1969. Male of Paedalgus termitolestes W. M. Wheeler (Hymenoptera: Formicidae). — Niger. Entomol. Mag. 2: 14-16
- Bolton, B. The ant genera of West Africa: a synonymic synopsis with keys (Hymenoptera: Formicidae) (англ.) // Bulletin of the British Museum (Natural History) (Entomology series) : Журнал. — London: British Museum (Natural History), 1973. — Vol. 27. — P. 317-368.
- Bolton, B. The ant genus Polyrhachis F. Smith in the Ethiopian region (Hymenoptera: Formicidae) (англ.) // Bulletin of the British Museum (Natural History) (Entomology series) : Журнал. — London: British Museum (Natural History), 1973. — Vol. 28. — P. 283-369.
- Bolton, B. A revision of the Palaeotropical arboreal ant genus Cataulacus F. Smith (Hymenoptera: Formicidae) (англ.) // Bulletin of the British Museum (Natural History) (Entomology series) : Журнал. — London: British Museum (Natural History), 1974. — Vol. 30. — P. 1-105.
- Bolton, B. 1975. A revision of the ant genus Leptogenys Roger (Hymenoptera: Formicidae) in the Ethiopian region with a review of the Malagasy species. — Bull. Br. Mus. (Nat. Hist.) Entomol. 31: 235—305
- Bolton, B. 1976. The ant tribe Tetramoriini (Hymenoptera: Formicidae). Constituent genera, review of smaller genera and revision of Triglyphothrix Forel. — Bull. Br. Mus. (Nat. Hist.) Entomol. 34: 281—379
- Bolton, B. 1977. The ant tribe Tetramoriini (Hymenoptera: Formicidae). The genus Tetramorium Mayr in the Oriental and Indo-Australian regions, and in Australia. — Bull. Br. Mus. (Nat. Hist.) Entomol. 36: 67-151
- Bolton, B. 1979. The ant tribe Tetramoriini (Hymenoptera: Formicidae). The genus Tetramorium Mayr in the Malagasy region and in the New World. — Bull. Br. Mus. (Nat. Hist.) Entomol. 38: 129—181
- Bolton, B. 1980. The ant tribe Tetramoriini (Hymenoptera: Formicidae). The genus Tetramorium Mayr in the Ethiopian zoogeographical region. — Bull. Br. Mus. (Nat. Hist.) Entomol. 40: 193—384
- Bolton B. Afrotropical species of the myrmicine ant genera Cardiocondyla, Leptothorax, Melissotarsus, Messor and Cataulacus (Formicidae) (англ.) // Bulletin of the British Museum (Natural History) (Entomology series) : Журнал. — London: British Museum (Natural History), 1982. — Vol. 45. — P. 307–370.
- Bolton, B. 1987. A review of the Solenopsis genus-group and revision of Afrotropical Monomorium Mayr (Hymenoptera: Formicidae). — Bull. Br. Mus. (Nat. Hist.) Entomol. 54: 263—452
- Bolton, B. 1990. Abdominal characters and status of the cerapachyine ants (Hymenoptera, Formicidae). — Journal of Natural History. 24: 53-68
- Bolton, B. 1990. The higher classification of the ant subfamily Leptanillinae (Hymenoptera: Formicidae). — Systematic Entomology. 15: 267—282
- Bolton, B.; Belshaw, R. 1993. Taxonomy and biology of the supposedly lestobiotic ant genus Paedalgus (Hym.: Formicidae). — Systematic Entomology. 18: 181—189
- Bolton, B. 2007. Taxonomy of the dolichoderine ant genus Technomyrmex Mayr (Hymenoptera: Formicidae) based on the worker caste. — Contributions of the American Entomological Institute 35(1): 1-149.
- Bolton, B. & Fisher, B.L. 2008. The Afrotropical ponerine ant genus Asphinctopone Santschi. — Zootaxa 1827: 53-61.
- Bolton, B. and B. L. Fisher. 2008. The Afrotropical ponerine ant genus Phrynoponera Wheeler (Hymenoptera: Formicidae). — Zootaxa 1892: 35-52.
- Bolton, B. and B. L. Fisher. 2008. Afrotropical ants of the ponerine genera Centromyrmex Mayr, Promyopias Santschi gen. rev. and Feroponera gen. n., with a revised key to genera of African Ponerinae (Hymenoptera: Formicidae). — Zootaxa 1929: 1-37.
См. также
Напишите отзыв о статье "Болтон, Барри"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.hup.harvard.edu/catalog.php?recid=31047&content=reviews Reviews - Identification Guide to the Ant Genera of the World]
- ↑ [www.hup.harvard.edu/catalog.php?isbn=9780674442801 Identification Guide to the Ant Genera of the World]
- ↑ 1 2 [gap.entclub.org/taxonomists/Bolton/index.html Barry Bolton — Global Ant Project — World Ant Taxonomists]
Ссылки
- [www.Lasius.narod.ru/antRef/2006/Bolton.htm Bolton’s Catalogue of Ants of the World]
Отрывок, характеризующий Болтон, Барри
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
