Вальдес Леаль, Хуан де

Хуан де Вальдес Леаль
исп.  Juan de Valdés Leal
Автопортрет
Имя при рождении:	Хуан де Вальдес Леаль
Место рождения:	Севилья
Место смерти:	Севилья
Гражданство:	Габсбургская Испания
Жанр:	портретист
Учёба:	у Антонио дель Кастильо
Стиль:	Vanitas
Влияние:	Тициан, итальянские маньеристы
Работы на Викискладе

Хуан де Вальде́с Леа́ль (исп.  Juan de Valdés Leal, 4 мая 1622, Севилья – 15 октября 1690, там же) — испанский художник, график, скульптор и архитектор эпохи барокко.

Биография

Сын ювелира Фернандо де Ниса и Антонии де Вальдес Леаль. По традиции, издавна существовавшей в Севилье, выбрал фамилию матери, под которой и прославился. Так же сделал еще один севильянец - Диего Веласкес.

Свидетельств о ранних годах будущего художника не сохранилось. Есть предположения, что он учился живописи в Кордове у Антонио дель Кастильо. Женился там в 1647 на Елизавете, девушке из благородной семьи, по свидетельству художника и историографа Антонио Паломино. В 1649, спасаясь от эпидемии чумы, вернулся в Севилью.

Стал одним из основателей (вместе с Мурильо) Севильской академии живописи, был избран главным распорядителем гильдии живописцев Севильи - братства Святого Луки. Художницей была также его жена, живописцами стали сыновья и дочери.

Дети художника —

• Луиза Рафаэла
• Мария Евгения
• Лука де Леаль
• Мария де ла Консепсьон
• Антония Альфонса

Лука де Леаль был второстепенным художником и графиком, стал преемником отца после смерти последнего. К Кордовскому периоду относится и первое известное нам произведение художника, датированное 1652 годом.

Посетил Мадрид. В 1649, спасаясь от эпидемии чумы, вернулся в Севилью.

Стал одним из основателей (вместе с Мурильо) Севильской академии живописи, был избран главным распорядителем гильдии живописцев Севильи - братства Святого Луки. Художницей была также его жена, живописцами стали сын и дочери, не следуя, однако, его способностей.

Творчество

Создал стенописи в монастыре Святой Клары в Кармоне (провинция Севилья), работал в Кордове, но больше всего – в Севилье. В 1671-1672 выполнил для севильской церкви Братства Милосердия Господня цикл работ Иероглифы последних дней человеческих, ставший вершиной его творчества.

Имел склонность к драматическим сюжетам. В картинах, в отличие от позитивного настроя картин Бартоломео Эстебана Мурильо, господствующими были мистические настроения испанского католицизма, разочарования и уныния, характерные для кризисной эпохи позднего испанского барокко. Работы

Некоторые из его картин описывают ванитас (лат. vanitas, букв. — «суета, тщеславие»), быстротечность и смерть:

• In ictu oculi — В мгновение ока
• Finis gloriae mundi — Венец славы земной

Галерея

• Piedad de Valdés Leal.jpg

  «Оплакивание Христа»

• Juan de Valdés Leal - Virgin of the Immaculate Conception with Sts Andrew and John the Baptist - WGA24221.jpg

  «Богородица Непорочного зачатия со Св. Андреем и Иоанном Крестителем», Лувр

• Juan de Valdés Leal - São Mateus com flores.jpg

  «Св. Матфей».

• Juan de Valdés Leal - St Jerome - WGA24223.jpg

  «Св. Иероним», музей Прадо.

• Juan de Valdés Leal , Carrying the Cross 01.jpg

  «Путь на Голгофу», музей изящных искусств, Бильбао.

• Coronación de San José Valdés Leal.jpg

  «Коронация Св. Иосифа».

• Juan de Valdés Leal - Assumption of the Virgin - WGA24217.jpg

  Ассунта» (Вознесение Богородицы), Национальная галерея искусств, Вашингтон, США.

Наследие

Многие работы Вальдеса Леаля были уничтожены в ходе Войны за независимость Испании. Сохранившиеся произведения представлены в Прадо, Лувре, музеях Севильи, Вашингтона, Санкт-Петербурга, Ульяновска и др.

Литература

• J. Gestoso Perez, Biografia del pintor D. Juan de Valdés Leal, Séville, 1917  (исп.)
• Jacques Lassaigne, La Peinture espagnole de Vélasquez à Picasso, Genève, Skira, 1952  (исп.)
• Kinkead D.T. Juan de Valdés Leal (1622-1690), his life and work. New York: Garland Pub., 1978  (англ.)

Ссылки

• [www.artrenewal.org/pages/artist.php?artistid=5320 Живопись on line] (англ.)

Отрывок, характеризующий Вальдес Леаль, Хуан де

– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.


Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)