Васильев, Григорий Илларионович

Григорий Васильев
Общая информация
Гражданство:	СССР СССР→Россия Россия
Дата рождения:	24 января 1935(1935-01-24)
Место рождения:	Ленинград, СССР
Дата смерти:	1998(1998)
Весовая категория:	полулёгкая (57 кг)
Тренер:	Лев Зобов
Медали

Григо́рий Илларио́нович Васи́льев (24 января 1935, Ленинград — 1998) — советский боксёр и тренер по боксу. Мастер спорта, призёр многих всесоюзных и международных турниров в полулёгкой весовой категории. Работал тренером в Оренбурге почти сорок лет, подготовил многих талантливых бойцов, в том числе чемпиона Европы Владимира Чернышёва. Заслуженный тренер России.

Биография

Григорий Васильев родился 24 января 1935 года в Ленинграде, однако вскоре после его рождения отца объявили «врагом народа», и семью сослали в Сибирь, в пригород Кемерово. Активно заниматься боксом начал в возрасте тринадцати лет, проходил подготовку у тренера Льва Викторовича Зобова. В первом своём матче встретился с Владимиром Мартемьяновым, будущим известным спортсменом-лётчиком, и победил его техническим нокаутом во втором раунде. В 1952 году одержал победы на первенствах города и кузбасского региона, успешно отбоксировал на чемпионатах Сибири, Дальнего Востока и Урала. Год спустя вошёл в основной состав сборной команды РСФСР, занял пятое место на чемпионате СССР среди старших юношей, поучаствовал в Кубке СССР, выполнил норматив мастера спорта.

В 1956 году в полулёгком весе Васильев завоевал золотую медаль на первенстве Кемеровской области, ещё через год выиграл бронзу чемпионата Советского Союза. Вскоре после этих соревнований принял решение завершить карьеру спортсмена (всего в любительском боксе провёл более 200 боёв) и перешёл на тренерскую работу.

За 40 лет тренерской деятельности в Оренбурге Григорий Васильев подготовил многих талантливых боксёров, в том числе 19 мастеров спорта. Среди его воспитанников в такие известные бойцы как Анатолий Потапов, Вилор Биккинин, Юрий Чайников, Руслан Турсунбаев, международный мастер Юлиан Андакулов, Алексей Астахов, Арнольд Жданов, судья международной категории АИБА Дмитрий Калмыков, директор оренбуржской школы бокса Анатолий Задорожный, тренеры Юрий Чеботарёв и Вячеслав Столяров. Наиболее знаменитый его ученик — заслуженный мастер спорта Владимир Чернышёв, чемпион СССР и Европы. За выдающиеся достижения его воспитанников в 1969 году Васильеву присвоено почётное звание «Заслуженный тренер России». Помимо тренерской работы участвовал в боксёрских матчах в качестве рефери и судьи всесоюзной категории. По его инициативе были организованы традиционные турниры, посвящённые памяти поэта-героя Мусы Джалиля, а также матчевые встречи Оренбург-Финляндия, Оренбург-Индия и международный турнир класса «А» с участием девяти стран. Был женат, вырастил двоих сыновей.

Умер в 1998 году.

Ныне в Оренбурге действует спортивная детско-юношеская школа олимпийского резерва № 3 имени Григория Илларионовича Васильева, ежегодно здесь проводится международный мемориальный турнир в его честь. В 2001 году, уже после смерти, вышла его книга-автобиография «Люди… годы… бокс…».

Отрывок, характеризующий Васильев, Григорий Илларионович

– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m'aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
Билибин подобрал кожу, чтобы обозначить готовящийся mot.
– Meme le divorce, [Даже и на развод.] – сказал он.
Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.
Вооруженная этими аргументами, казавшимися ей неопровержимыми, княгиня рано утром, чтобы застать ее одну, поехала к своей дочери.
Выслушав возражения своей матери, Элен кротко и насмешливо улыбнулась.
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.