Вольф, Эндре

Эндре Вольф (нем. Endre Wolf; 6 ноября 1913, Будапешт — 29 марта 2011) — шведский скрипач и музыкальный педагог родом из венгерских евреев.

Биография

В 1936—1946 годах концертмейстер Гётеборгского симфонического оркестра, затем предпочёл сосредоточиться на сольной карьере и, позднее, на преподавании. Как солист был, в частности, первым исполнителем скрипичного концерта Эдмунда Раббры (1960). В 1958 году записал Концерт для скрипки с оркестром Иоганнеса Брамса (дирижёр Энтони Коллинз), ставший для британского лейбла World Record Club пробным камнем в экспериментах по развитию стереозаписи. Среди других записей Вольфа — Крейцерова соната Бетховена (1952, партия фортепиано Антуанетта Вольф).

В 1954—1964 годах преподавал в Манчестерском музыкальном колледже, в 1968—1983 годах — профессор Копенгагенской консерватории. Одновременно с 1959 года в музыкальном колледже Радио Швеции (в дальнейшем вошёл в состав Шведской высшей школы музыки). Вслед за Вольфом известным преподавателем этого колледжа стала и его манчестерская ученица Дженнифер Наттолл, вышедшая замуж за своего наставника. В 1999 году Вольф, Наттолл-Вольф и Ян Леннарт Хёглунд опубликовали книгу о работе колледжа под названием «Мы хотим воспитывать музыкантов, которые могут изменить положение» (швед. Vi vill skapa musiker som kan förändra situationen). Среди учеников Вольфа в Швеции была, в частности, Кайя Саарикетту.

Отрывок, характеризующий Вольф, Эндре

Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.