Во имя чести

Во имя чести
кит. 集結號 («Сигнал к сбору»)
Жанр	боевик фильм-биография военный фильм драма
Режиссёр	Фэн Сяоган
Продюсер	Ван Чжунцзюнь Жэнь Чжунлунь Чжуан Чэн Ван Тунъюань
Автор сценария	Лю Хэн
В главных ролях	Чжан Ханьюй Дэн Чао Ляо Фань Юань Вэнькан Ли Найвэнь
Оператор	Люй Юэ
Композитор	Ван Лигуан
Кинокомпания	Media Asia Distribution Ltd.
Длительность	124 мин
Страна	КНР КНР Гонконг Гонконг
Язык	путунхуа английский
Год	2007
IMDb	ID 0881200
Выход фильма «Во имя чести» (оригинальное название — кит. 集結號 («Сигнал к сбору»))

К:Фильмы 2007 года

«Сигнал к сбору» (кит. трад. 集結號, упр. 集结号, пиньинь: Jí jié hào, в официальном прокате на территории России назван «Во имя чести») — антивоенный фильм китайского режиссёра Фэна Сяогана, рассказывающий о событиях периода Гражданской войны в Китае. В основе сюжета фильма лежит реальный случай, описанный в романе Guan Si. В КНР премьера фильма состоялась в декабре 2007 года.

Сюжет

Во время Хуайхайского сражения в 1948 году между китайскими коммунистами и войсками Гоминьдана командир 9-й роты 3-го батальона 139-го полка Отдельной 2-й армии Гу Цзыди получает приказ оборонять заброшенную шахту (к тому моменту после тяжёлых боёв в его роте из 120 бойцов в живых осталось всего 47). Ему приказано удерживать участок до тех пор, пока не прозвучит сигнал горна. Гу Цзыди со своими солдатами отбивает несколько атак превосходящих сил гоминьдановцев. Хотя несколько бойцов говорили, что слышали сигнал, сам Гу Цзыди вследствие контузии ничего не слышал и запретил отступать. Через несколько дней все бойцы, кроме самого Гу Цзыди, погибают, не дождавшись сигнала к отступлению.

Гу Цзыди в 1950-х годах принимает участие в Корейской войне. В 1955 году он возвращается на место шахты, где погибли его бойцы. Отдельная 2-я армия была давно переформирована, и сведения о роте Гу Цзыди были утеряны. Гу Цзыди настаивает, что его бойцы погибли как герои, а не являются пропавшими без вести. На месте шахты ведётся добыча угля, и Гу Цзыди, мешая работе шахтёров, в одиночку безуспешно пытается найти тела погибших. Он также узнаёт, что сигнал горна в 1948 году так и не прозвучал.

В 1958 году при строительных работах были обнаружены тела бойцов роты Гу Цзыди. На месте их смерти установлен памятник с красной звездой. Гу Цзыди присутствует во время оружейного салюта в честь погибших, генерал вручает ему и личному составу его роты (посмертно) именные почётные награды Народно-освободительной армии Китая. На месте церемонии звучит сигнал горна. Фильм заканчивается сообщением, что Гу Цзыди умер в 1987 году.

Критика и премьера

Картина привлекла внимание кинокритиков и зрителей во время показа в Пусане. 4 октября 2007 года состоялась премьера фильма во время открытия 12-го Международного кинофестиваля в Пусане (Pusan International Film Festival). Все семь тысяч билетов на сеанс были проданы в течение 17 минут с момента поступления в продажу. В марте 2008 года прошла премьера в лондонских кинотеатрах.

В ролях

Актёр	Роль
Чжан Ханьюй	Гу Цзыди Гу Цзыди (командир 9-й роты)
Дэн Чао	Чжао Эрдоу Чжао Эрдоу (командир артиллерийского дивизиона)
Юань Вэнькан	Ван Цзиньцунь Ван Цзиньцунь (и.о.политрука 9-й роты)
Тан Янь	Сунь Гуйцинь Сунь Гуйцинь (жена Ван Цзиньцуня, после его гибели выходит замуж за Чжао Эрдоу)
Ляо Фань	Цзяо Дапэн Цзяо Дапэн (командир взвода в составе 9-й роты)
Ван Баоцян	Цзян Маоцай Цзян Маоцай (снайпер 9-й роты)
Ху Цзюнь	Лю Цзэшуй Лю Цзэшуй (командир 139-го полка)
Жэнь Цюань	Сунь политрук Сунь (политрук 9-й роты, погибший во время штурма)
Ху Мин	Сяо Лянцзы Сяо Лянцзы (сигнальщик при штабе 139-го полка)
Ли Найвэнь	Люй Куаньгоу Люй Куаньгоу (сапёр 9-й роты)
Фу Хэн	Ло Гуантянь Ло Гуантянь (боец 9-й роты)
Чжао Шаокан	«Старый ёж» «Старый ёж» (боец 9-й роты)

Ссылки

• «Ji jie hao» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Во имя чести

и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.