Вранчич, Фауст

Фауст Вранчич (хорв. Faust Vrančić, итал. Fausto Veranzio, 1551—1617) — универсальный хорватский учёный эпохи позднего ренессанса, первый человек, успешно испытавший парашют.

Фауст Вранчич создал первый словарь пяти языков (Dictionarium quinque nobilissimarum Europeae linguarum; Latinae, Italicae, Germanicae, Dalmaticae et Hungaricae), изданный в Венеции в 1595.

Вранчич не является изобретателем идеи парашюта, чьи корни уходят в восточную традицию. Первый европейский эскиз парашюта хранится в Британском Музее, и датируется второй половиной пятнадцатого века. Один из самых известных набросков парашюта принадлежит Леонардо да Винчи, с эскизов которого Вранчич и собрал свою модель парашюта. Он считается первым европейцем, успешно испытавшим подобную модель в 1617, когда ему уже перевалило за 65. Согласно легенде, он прыгнул с колокольни в Братиславе высотой 86 м, используя натянутую на деревянную раму ткань размерами 6×6 м. Позже он повторял свои прыжки, прежде всего в Венеции, и может считаться пионером бейсджампинга. Кроме этого, Вранчич впервые разработал планы железного подвесного моста. Построены такие мосты были, однако, лишь в XVIII веке.

Ссылки

• [www.arcipelagoadriatico.it/uomini/dalmati/veranzio.html Fausto VERANZIO] (итал.). Centro Di Documentazione Della Cultura Giuliana Istriana Fiumana Dalmata. Проверено 13 июля 2013. [www.webcitation.org/6I8yJbow3 Архивировано из первоисточника 16 июля 2013].

Отрывок, характеризующий Вранчич, Фауст

Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.