Выгодская узкоколейная железная дорога

Выгодская узкоколейная железная дорога
Годы работы:	с 1890 года по настоящее время
Страна:	Австро-Венгрия Австро-Венгрия Польша Польша СССР СССР Украина Украина
Город управления:	Выгода
Состояние:	туристическая
Подчинение:	ТзОВ «Карпатский трамвай»
Протяжённость:	7 километров
Выгодская узкоколейная железная дорога на Викискладе

Вы́годская узкоколе́йная желе́зная доро́га — одна из сохранившихся узкоколейных дорог Украины шириной колеи 750 мм.

В настоящий момент используется как туристическая, для перевозки отдыхающих в Карпатах, отсюда и её рекламное название Карпатский трамвай.

История

Во второй половине XIX века начинается бурное развитие промышленности в Австро-Венгрии. Поскольку Галичина входила на тот момент в состав этого государства, то этот процесс также не обошел её стороной. Украинские Карпаты — это не только горы, но и густые леса. Поэтому здесь начали расти вырубки древесины и её поставки по всей Империи. Объёмы вырубленного леса постоянно росли, поэтому становилось необходимым доставлять его новыми, более мощными методами.

Линия вдоль Мизуньки

В 1890-х годах владелец местных лесопилок барон Леопольд Поппер фон Подгары начал строить в Карпатах железную дорогу. В 1890 году был построен первый участок длиной 3 км с Выгоды к лесопилке в Старом Мизуне. Община села Старый Мизунь не позволила строить железную левым берегом реки Мизуньки, ведь там находились сельские огороды. Поэтому путь проложили по правому берегу реки. Первоначально использовалась конная тяга, однако в начале ХХ века перешли на паровую.

В начале Первой мировой войны барон Поппер продал узкоколейку британском акционерному обществу «Сильвиния». 19 февраля 1918 года краковская фирма «Фальтер и Даттнер» начинает проектирование продолжения железной дороги со Старого Мизуня далее долиной Мизуньки. Работы закончились в 1920 году. Главная линия продолжилась в урочище Соболь; были также построены ответвления. Кроме основного назначения — перевозки древесины, линия использовалась в туристических целях. В прессе время от времени даже появлялись соответствующие рекламные сообщения. Лесорубы же чаще выезжали на лесозаготовки в понедельник утром, а возвращались домой в пятницу вечером. Целую неделю они работали. Однако каждую среду к ним железной дорогой приезжали жёны.

Перед Второй мировой войной «Сильвиния» планировала строить ширококолейную железную дорогу в продолжение узкоколейки через Торуньский перевал к Хусту. Однако этот проект не был реализован из-за отсутствия средств.

Линия вдоль Свичи

В 1913 году немецкая компания «Оренштейн и Коппель» (нем. Orenstein & Koppel) начинает строительство второй узкоколейки в долине реки Свича длиной 21 км. Она пролегла от Выгоды в Людвикивки. В 1914 году, в связи с Первой мировой войной строительство остановилось. В 1936 году линия была продолжена: она разветвлялась и теперь заканчивалась станциями «Бескид» и «Свеча» (вблизи границы Ивано-Франковской и Закарпатской областей).

В 1939 году линия имела длину 65 км. Поезд отправлялся из Выгоды в 8:45 утра и прибывал на станцию «Свича» в 10:30; отправлялся со «Свичи» в 16:30 и прибывал в Выгоду в 18:00. Курсировал только в рабочие дни. Скорость составляла около 25 км/час.

Объединение линий

После Второй мировой войны начинается возрождение промышленности в СССР. Для восстановления Донбасских шахт нужно было много древесины, ежегодно вблизи Выгоды, ставшей территорией СССР, её заготовлялось около 700 тысяч кубометров.

В это время две узкоколейки объединяются в одну, начинается активное строительство ответвлений. Длина Выгодской УЖД достигла 180 км. Использовались паровозы типа «ОС» и вагоны «Ваймер».

Во времена правления Брежнева объём лесозаготовок снижается и значение дороги начинает падать. На начало 1990-х длина путей составляла 135 км. Сильные наводнения, произошедшие в 1998 году, уничтожили половину путей.

С 2000 года линия вдоль Мизуньки эксплуатируется по назначению, по ней регулярно курсируют грузовой поезд и служебный поезд, перевозящий лесорубов. Выгодская УЖД эксплуатируется фирмой «Униплит». С 2004 года «Карпатский трамвай» используется и в туристических целях.

Современное состояние

Длина рельса Карпатской узкоколейки составляет 7 метров, высота 8 см. Вес одного рельса 85,4 кг. Ширина колеи — 750 мм. На одну рельсошпальную решетку приходится 11 шпал.

Парк «Карпатского трамвая» сегодня состоит из пассажирской дрезины ТУ6П-0037, двух пассажирских вагонов и открытой платформы. Современный маршрут пролегает от посёлка Выгода через участок леса и посёлок лесорубов Миндунок (Солотвинский) к имению Сенечев (вблизи села Сенечев), проходя над рекой Мизунька.

Вблизи выезда из пос. Выгода установлен паровоз-памятник ВП-4 выпуска 1948 года, ранее эксплуатировавшийся на линии.

В настоящее время в рабочем состоянии осталась только линия длиной 7 км. Маршрут проходит от поселка Выгода до лесорубного села Миндунок. В сторону села Мысловка путей уже практически нет — их демонтировали и сдали на металлолом. Упадок узкоколейки произошёл при разделении лесохозяйств нынешними руководителями, и вывозе леса автомашинами-лесовозами. Остатки австрийских рельс можно найти в глухих закоулках под Круглой Млака.

Ссылки

• [karpaty.polnaya.info/необычное/карпатский-трамвай/ «Карпатский трамвай» на сайте «В Карпатах»]

Отрывок, характеризующий Выгодская узкоколейная железная дорога

Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него: